История одного поцелуя

[society-optimist]

И снова Муз пишет про тайсу всякие гадости...

Название: История одного поцелуя.
Автор: Гадюка подколодная
Пейринг: Рой/Эд
Рейтинг: даже не надейтесь
Жанр: romance, юмор.
От автора: возможно, Рой все-таки слишком ОСС.
Дисклеймер: не мое, клептоман, поиграю и отдам.
Предупреждение: я убила обоснуй.
Посвящение: Безликий Ангел, Мелкий вредитель, Рейчел Кирю, Шеля наглая и без мозгов – все вам, родные, шоб без проды не скучали!
Размещение: только с разрешения автора, ибо всех найду, всех поймаю.

Если что - то я испросила политубежища на БеОне!

Мда... ситуевинка. Ну и как выпутываться будем, Эдо? Ответ неутешительный: никак. Когда тебя зажимает в угол толпа человек в пятьдесят, есть два выхода: героически сдохнуть в драке, либо абсолютно негероически быть запинаным этим стадом.
Итак, какую же кончину для себя избрать?.. Блин, мне вообще умирать неохота! Я молодой, красивый и даже нецелованный! Э-эх... да кого, к гомункульей прабабушке, это волнует? По глазам вижу – никого. Ладно, тогда постараемся перед смертью отравить последующее существование как можно большему количеству народа!

Прыжок, удар, поднырнуть под чью-то руку... Как же я устал... А им хоть бы хны... Поворот, увернуться, удар...
ЕПТ ТУРЕН ИМБАРР!!! Кто там такой шустрый??? Больно ведь! Судя по ощущениям, это штык от штурмовой винтовки... Какая гадость.
Да вашу ж!.. Ну почему мне так не везет?.. Риторический вопрос. Самый глупый из тех вопросов, которые человек задает себе перед смертью. Глупее может быть только «За что?».
Больно... Нельзя показывать, что тебе больно... толпа от этого звереет.
Горько усмехаюсь. Вот с этой усмешкой меня и похоронят...
Внезапно раздается взрыв, окружающих меня людей раскидывает ударной волной. А через площадь идет он. Статный. Красивый. Злой.
Какие-то люди пытаются кинуться на него. Вот идиоты. Рой Мустанг – это вам не уставший вусмерть алхимик, это страшное оружие массового поражения... Так и есть – щелчок, и несчастные отлетают в сторону.
- Ты в порядке?- он вздергивает меня за шиворот, даже не подозревая, какую боль причинил этим нехитрым действием. Под правой лопаткой по-прежнему торчит эта чертова железяка. Несмотря на это, я старательно выдавливаю улыбку:
- Все... в порядке...
Полковник вздрагивает и резко отстраняет меня от себя. Цепкий взгляд обшаривает мое лицо, ссутуленные из-за сломанных ребер плечи, изодранную одежду.
- Кто?- четкий вопрос. И он ждет четкого ответа. Но я стараюсь потянуть время:
- Да так, картошку с мирным населением не поделили,- пытаюсь обратить все в шутку.
Почти сразу понимаю, что ошибся, когда запущенный кем-то камень разбивает мне лицо. Чуть-чуть ниже – и я остался бы без глаза.
Второй почти задевает плечо Мустанга.
Полковник резко, всем корпусом разворачивается в ту сторону, одновременно притискивая меня к себе за плечи, а затем вытягивает руку вперед, складывая пальцы для щелчка.
И начинается ад...
На земле распускаются огненные цветы, тянутся к людям жадными лепестками, воздух наполняют крики ужаса.
Это надо остановить! Но...
Кидаю взгляд на его лицо и вздрагиваю. Такое спокойное выражение – и столько эмоций в глазах. Он псих, точно псих... а я еще больший псих! Потому что стою и обдумываю наилучший способ своего самоубийства.
Итак, кричать – бесполезно, бить – опасно... а это вообще бред! Но... может сработать!
Встаю на цыпочки. Вот гадство... все равно не дотягиваюсь. Ладно. Ал, Уинри, бабуля – не поминайте лихом!
И, не давая себе времени на раздумья, подпрыгиваю, цепляюсь за его шею и прижимаюсь к его губам своими. Я, кажется, уже говорил, что опыта в поцелуях у меня – ноль? Ну, зато я старался... Думаю, наш знаменитый бабник оценит.
ОЦЕНИЛ!!! Да так, что лучше бы уж не оценивал!!! Расчет ведь был на то, что он впадет в ступор и остановится! Ага, щас! Нет, он прекратил украшать площадь живописными черными пятнами, зато с такой силой вцепился в мои волосы – думал, сейчас скальп снимет.
Разве что целуется он потрясно – этого у него не отнимешь.
Воздух, родимый, где ты... Это будет самая позорная смерть за всю историю армии – ГосАлхимик задохнулся от поцелуя. Трижды ха-ха. На поминках все будут ржать сквозь слезы.
Пнуть его, что ли?
Э-эх, где наша не пропадала?.. На, получи, извращенец!!!
Подействовало безотказно – меня наконец-то отпустили. Стою, отчаянно пытаясь вдохнуть пожамканными ребрами, хватка у полковника – будь здоров.
- Стальной?- ой блин, ничего банальнее сказать нельзя было? Ладно, сейчас отдышусь и отвечу...
- Ты с ума сошел?!- оп-па, а вот это уже не есть хорошо... По-моему, это уже легкая истерика... Я бы посмеялся, если б так ребра не болели. Полковник Рой Мустанг рефлексирует из-за того, что его кто-то поцеловал!
Наконец выпрямляюсь и кидаю на него хмурый взгляд:
- Это у вас, полковник, крыша поехала – мирное население мочить! И не вижу тут повода для паники... ну подумаешь – поцеловал. Вам, если не ошибаюсь, даже понравилось!
Сказал – и понял, что я идиот. Уровень непонимания ситуации в глазах Мустанга зашкаливает. Похоже, он мне сейчас устроит пристрастный допрос без свидетелей... Тихонько вздыхаю и симулирую обморок. Головой об землю неприятно, но зато достоверно.
- Стальной?!
Ну вот, завелась старая шарманка... АЙ! Полковник, кто вас учил так переносить тяжело раненных подчиненных?! Точнее, трупы... потому что от такого обращения – даже труп встанет! Перекинул меня через плечо и тащит, как мешок с картошкой. Не забываем, у меня в правой половине спины все еще застрял какой-то посторонний неорганический объект. А он... сволочь он, короче.
Ой, слышу людей! Люди, помогите! Заберите меня от этого садиста...
- Врача, быстро!
Хоть одна умная мысль... Хотел бы погладить его по головке, но я же обморочный – придется соответствовать.
АХ ТЫ Ж ЕПТ!!! Я явно поспешил с выводами... этот маньяк вздумал вытаскивать у меня осколок из спины!!! Его что, вообще не учили оказывать первую помощь? Если так – то уж лучше бы добил!
Вот теперь я вырубился по-настоящему...

Темно... Темно... Темно... Да что ж такое-то?!
- Включите свет! Дышать темно и воздуха не видно!..
Мама, что это? Мой голос? Новорожденный котенок пищит громче...
- Дыши на ощупь!- советует мне подозрительно знакомый голос. Та-ак... с каких пор полковник подрабатывает сиделкой?!
- Недавно,- прямо кожей чую, как он ухмыляется. Стоп... я говорил вслух?
Мустанг чем-то шуршит, потом хрустит, потом сдавленно ругается и снова шуршит... Пытка любопытством – страшная вещь! Тянусь к глазам, чтобы снять повязку (я ж не дурак – если глаза открыты, а ничего не видно, значит, они завязаны!), но полковник перехватывает мою руку.
- Не стоит, Эд.
Вот честно – если б я не лежал, то упал бы всенепременно в обморок! Потому что ТАКИХ интонаций в голосе полковника я еще не слышал... готов отдать вторую ногу – он извинялся! Передо мной! Только непонятно, за что...
- В чем дело? Полковник, что случилось?
Он молчит. Я начинаю нервничать. Мне не очень нравится эта ситуация.
- В чем дело?- голос начинает дрожать. Неужели... человек склонен предполагать худшее...
- Ты ослеп, Эдвард.
ЧТО???
Руку наконец-то отпускают. Касаюсь лица в бесплодной попытке найти повязку... ее нет. Упс, как сказала бы бабуля...
Наверно, от меня ждут какой-то реакции. Может, закатить безобразную истерику? Нет, надо сохранять достоинство... ну, или то, что от него осталось. Долго и грязно выругаться? Отметается по той же причине. Пойти и застрелиться? Ну уж нет! Ни за что! Назло кондуктору, возьму билет – пойду пешком! Да! Научился жить с протезами – научусь жить и без зрения! Ал, вон, четыре года ни до чего дотронуться не мог, после возвращения тела неделю от одного запаха кофе дурел, я уже молчу о еде, и ничего, жив! А я должен быть ему примером! Вот так, задали себе установку на дальнейшую жизнь, и продолжили диалог, а то полковник уже напряженно сопит... прям как обиженный медвежонок.
- А где Ал? Он в курсе?
- Ты пролежал без сознания месяц – разумеется, он в курсе. Я отправил его поспать, а то на самого себя не похож, отощал до ужаса, прямо суповой набор...
- Но-но-но! Полегче на поворотах, а то могу и кружкой в глаз засветить! Слуха меня пока не лишили, а вы так громко сопите – не промажешь!
- Ладно... пойду, разбужу твоего братца, пообщаетесь тут на близкородственные темы.
Шаги, скрип пола, затем двери, послышались чьи-то голоса. Занятно.

Я открыл для себя новый мир. Мир звуков, запахов, ощущений. Мир, в котором не было цвета, но была фактура. Не было формы, но были очертания. Не было лиц – но были голоса. Забавно, насколько другим кажется человек, если не смотреть на лицо, а слышать только голос.
На слух даже Ал оказался совсем другим. Теперь это был не только младший брат, за которым всегда надо было присматривать, но и тот, от кого зависело мое выживание во внешнем мире. Тот же груз ответственности, что лежал когда-то на моих плечах, теперь перешел к нему. Принцип наследственности.
Первое время я не мог привыкнуть к объему ежедневно сваливающейся на меня информации. Оказалось, что ступеньки на лестнице жутко скрипят и словно отполированы чужими ногами; что кофе имеет не только горьковатый привкус и бодрящий запах, но и своеобразную консистенцию, оседая на языке; что бумага, на которой я пишу отчеты, насквозь пропахла чуть горьким запахом поезда; что...
Впрочем, продолжать этот список можно было бы до бесконечности.

Повязка была гладкой и прохладной. То ли шелк, то ли шифон... Ал сказал, что она черная. Ну что ж, черная так черная... можно представить, что я не ослеп, а просто надел эту повязку, и в любой момент смогу снять ее, открыть глаза и улыбнуться брату, живому и такому родному...
Самообман. Как страус, считающий, что если он никого не видит – то и его никто не видит. Я всегда говорил – чем глубже засовываешь голову в песок, тем беззащитнее твоя задница. А мне она еще дорога, как память, сколько мест я ею протер, сколько приключений на нее нашел!.. Всего и не упомнишь.

- Братик, ты как?- поинтересовался Альфонс. Я поморщился:
- После этого поезда голова кружится, не могу никак сориентироваться. И нюх отбило напрочь,- звонко чихаю, на мгновение сильнее сжав пальцы на его плече.- Ал, где мы сейчас? У того дерева, где ты вечно котят подбирал?
- Да, а как ты догадался?- он явно был приятно удивлен.
- Кошками пахнет...- пояснил я, снова чихая. И еще раз. Чертов дым.
Мы приехали в Централ, дабы один бедный/несчастный/слепой/утративший-надежду/отчаявшийся/попавший-в-безвыходное-положение (все уже прослезились?) ...короче, чтобы я сдал, наконец, эти чертовы часы ГосАлхимика. В какой-то мере, мне даже жаль с ними расставаться, но кому нужен бедный/несчастный/слепой/и-так-далее-по-тексту алхимик? Правильно, самому себе и младшему брату! А эта армия... а видел я ее в гробу в белых кирзачах!
Примерно так я и сказал полковнику, когда звонил, чтобы предупредить о приезде.

- Ты уверен?- Мустанг расхаживал туда-сюда по кабинету, при этом так громко скрипя половицами, что даже слепой догадался бы, что он нервничает. А я и догадался. Эдо по жизни был умный... задним умом.
- Кажется, мы это уже обсуждали,- сообщаю скрипу. Тот на секунду замирает, а потом возобновляется.
- И чем займешься потом?
Пожимаю плечами:
- Займусь какими-нибудь исследованиями. Медициной, например. Буду проводить расчеты, строить теории... надо же чем-нибудь на жизнь зарабатывать.
Скрип приближается, замирает совсем рядом. Вежливо поднимаю бровь: рядом с полковником я могу позволить себе посидеть без повязки. Тем более что с глазами все в порядке, просто они не видят.
- Эд...
Мустанг кладет мне руку на плечо, опускается рядом на колено, чтобы наши лица оказались на одном уровне.
- Я буду скучать...- выдыхает он едва слышно. А потом... целует меня.
ЦЕЛУЕТ??? По-моему, полковник сбрендил, причем давно и капитально!
Ммм... кажется, я уже говорил, что он потрясающе целуется? Как и о том, что я за свои 17 с половиной так и не научился сему действу. Не с кем было. Ала, что ли, попросить?.. Не, Уинри меня потом убьет, она и так ревнует его к каждому столбу. И даже ко мне! Ну дура, нет? Ладно, если б мы были брат и сестра – но мы БРАТЬЯ! Хотя... в свете недавних событий, это не такая уж и проблема...
Чувствую, как Рой отстраняется. Облизываю чуть припухшие губы, и выдаю самую гениальную фразу, которую только смог придумать:
- А дальше?
По-моему, он упал в обморок... ну или просто сел мимо кресла?

Конец.