Я, конечно, жадный, но ещё и умный...(с)
Название: Уничтожить, чтобы сохранить
Фэндом: FMA
Автор: _belko
Бета: _bitch
Гамма: Ugarnaya_uno
Статус: закончен (в процессе бетинга)
Направленность: джен, яой
Жанр: детектив, драма
Рейтинг: NC-17 (общий)
Пейринг: Рой/Эд
Персонажи: Альфонс, Хьюз, Кимбли, Хавок, Армстронг, Фарман, Брэдли и др.
Предупреждения: полное AU; как следствие, возможен ООС; смерть второстепенного персонажа
Саммари: Лондон, наше время. Кинг Брэдли – владелец одного из самых авторитетных и солидных изданий Англии, «The Total». Рой Мустанг уже давно занимает пост главного редактора этого журнала, а Эдвард Элрик работает в нем же фотографом на полставки, совмещая работу с учебой.
В то же время Лондон сотрясает серия преступлений – неизвестный с особой жестокостью убивает молодых людей, выбирая в качестве жертв юношей определенного типа внешности…
Дисклеймер: на персонажей не претендую... только, если в своих самых сокровенных фантазиях =)
Размещение: только с согласия автора
Часть 1Был обычный понедельник, серый и скучный… Хотя, нет. В этот раз он чертовски серый и скучный. На душе так же, как и на улице: слякотно и уныло. За окном моросил мелкий дождь. Нудный, погружающий в тоскливую сонливость, он может идти весь день или закончиться в любой момент. Именно эта неопределённость и раздражала сильнее всего.
На полпути к офису неожиданно заглохла машина. Рой нервно усмехнулся, закрыл глаза и откинулся на мягкую спинку сиденья. Рука автоматически потянулась за телефоном… Надо вызвать такси, придумать что-то со своей машиной… Но в голове лениво крутилась только одна мысль - что человек, придумавший сиденье его автомобиля – гений. Широкое, удобное, оно в точности повторяло каждый изгиб тела. На нём удобно сидеть в многочасовых пробках Лондона, можно даже вздремнуть, не боясь, что онемеют шея и зад. А если его откинуть назад, так это вообще походный траходром получится…
До собрания оставалось каких-то полчаса, а одно юное дарование так и не соизволило предоставить главному редактору журнала «The Total» материал для нового номера… Нет, всё-таки надо его выпороть, надо! Парень, конечно, очень талантливый, но дисциплина у него уже даже не хромает. Она, вместе с совестью, давным-давно лежит в глубокой коме. Мысль о том, как после собрания он будет пороть Элрика на своём массивном дубовом столе, вызвала у Мустанга первую за это утро - довольную и весьма недвусмысленную - ухмылку.
В такие общепринятые приметы, как про чёрных кошек, разбитые зеркала и прочее, Рой не верил никогда. Но одно он знал точно: не жди ничего хорошего от понедельника, который не заладился ещё с вечера пятницы…
До конца рабочего дня оставалось полчаса. В офисе царила позитивная суматоха, свойственная только пятнице. Все находились в приподнятом настроении, предвкушая грядущие выходные. И старались побыстрее закончить все дела, чтобы до понедельника даже и не вспоминать о работе.
Рой сидел за своим столом, подперев одной рукой подбородок, а другой – выводил идеально ровные линии на листе бумаги. Лицо его было, как и всегда, спокойное и сосредоточенное, а задумчивый взгляд – устремлён в компьютер. Со стороны могло показаться, что главный редактор занят чем-то очень важным. На самом же деле он просто наблюдал за тем, как меняются цифры в правом нижнем углу монитора. «Почти шесть», - довольно подумал Рой.
«The Ivy» - одно из самых элитных заведений Лондона, но, несмотря на это, в нём царит довольно расслабленная и тусовочная атмосфера. Ресторан – легенда, был основан в 1917 году Марио Галлати. Оригинальный интерьер, изысканная французская кухня с лёгким японским акцентом и самая лучшая карта вин снискали ресторану мировую славу. Тут проводят вечеринки ведущие мировые компании и самые богатые люди планеты, а поздними вечерами – можно встретить какую-нибудь знаменитость. Причём, еда в «The Ivy» сравнительно недорогая, представлена большим количеством классических блюд и по-домашнему простыми десертами. Обычно столик в этом заведении приходится бронировать чуть ли не за месяц, но, поскольку Мустанг был в приятельских отношениях с управляющим, для него сделали исключение. И сегодня он ведёт туда очередную пассию.
Свидание назначено на девять вечера. Сначала надо заехать домой: принять душ, побриться, переодеться… А ещё – обязательно - купить цветы. Дарил он всегда розы сорта «Аллелуя». Длинные бутоны густо-красного цвета, как и его любимое вино. Лепестки у этих роз мягкие и бархатистые, с серебристой изнанкой. Стебли – высокие, с маленькими тёмно-зелёными листочками, которые в мягком мерцании свечей переливаются матовым блеском. Такой букет всегда производил должное впечатление.
И сейчас он как раз решал важный вопрос: купить цветы самому или заказать с доставкой на дом? Ведь всё-таки пятница, вечер, пробки… Может не успеть всё сделать за три часа, а опаздывать Рой себе никогда не позволял. И в тот момент, когда он потянулся к телефону, чтобы позвонить в свой любимый цветочный магазин, тот зазвонил сам. На дисплее высветилось: «Александра». Рой недовольно поморщился – от звонка за три часа до свидания можно не ждать ничего хорошего.
- Да?
Приятный женский голосок защебетал в трубку извинения:
- …мама заболела и мне придётся уехать на все выходные… Я и сама только что узнала… Мне так жаль! Но ты же понимаешь, что я не могу не поехать!
Он даже не захотел вдаваться в подробности и выяснять, какой мифической болезнью заболела мама. Да и заболела ли вообще? Он понял, что все планы на вечер рассыпаются, словно карточный домик.
Голос в трубке всё не унимался:
- … расписание пригородных поездов такое ужасное, поэтому уезжать надо прямо сейчас… Ты же не обижаешься?
Не обижается ли он? Нет, он не обижается. Он просто в бешенстве!
- Конечно, нет. Я всё понимаю. Позвоню на следующей неделе. Удачи!
Роя буквально перекосило от злости. От хорошего настроения не осталось и следа. Он, конечно, сделал ещё несколько звонков… Но вечер именно этой пятницы у всех был уже распланирован. Скрепя сердце и скрипя зубами, пришлось отменить заказ столика.
Циферки в правом нижнем углу сложились в долгожданные 18:00. Рой уже потянулся к кнопке выключения на системном блоке, как дверь бесшумно открылась, и в кабинет чинно вплыл Кинг Брэдли, владелец журнала. А это было уже совсем не хорошо…
- О, господин Мустанг! Вы ещё здесь? Рад, что успел вас застать.
- Я тоже рад. Правда, я уже ухожу, – сказал он, быстро выключая компьютер.
- Я вас не задержу, - лицо Брэдли тронула лёгкая улыбка. – Зашёл пожелать вам хороших выходных.
- Спасибо. И вам тоже.
- Куда-нибудь поедете?
- Да, собирался за город на яхте…
- Яхта – это хорошо. И для здоровья полезно. Ну, всего хорошего.
- Спасибо. До свидания.
Уже у дверей Брэдли остановился:
- Чуть не забыл! Вы же помните, что на следующей неделе у нас - юбилейный выпуск?
- Конечно, помню.
- Замечательно, - и прищурив свой единственный глаз, он продолжил: – Я хочу лично ознакомиться со всеми материалами. Вы только не подумайте, что я сомневаюсь в вашем профессионализме.
«Твои сомнения рассеются окончательно, когда я займу твоё место, - думал Мустанг, расплываясь в ответной вежливой улыбке, - старый хрыч!»
- Этот номер должен быть особенным. Материал – только самый лучший, эксклюзивный и сенсационный. И, конечно же, вдвое больше обычного. Наше издание уже давно и по праву считается одним из самых авторитетных в Англии, но вы же знаете, что борьбу за рейтинги ещё никто не отменял. Надеюсь, господин Мустанг, мы с вами друг друга поняли?
- Конечно. Ведь именно за это мне деньги и платят, не так ли?
Брэдли слегка кивнул и улыбнулся своей «фирменной» улыбкой, которую так ненавидели конкуренты и побаивались подчинённые. Улыбался он редко, почти не заметно, одними только уголками губ и никогда не смотрел при этом собеседнику в глаза… Но от этой его «улыбки» по спине пробегал неприятный холодок. Казалось, что уголки его губ поползут сейчас и дальше вверх, обнажая острые хищные клыки.
Его боялись, ненавидели, но уважали. Хотя в журналистской среде некоторые смельчаки нервно подшучивали, что под повязкой на его глазу скрывается нечто намного более страшное, чем просто пустая глазница. А кто-то из его предков был даже связан с чем-то вроде чёрной магии…
- В понедельник на утреннем собрании мы ознакомим вас со всеми материалами.
- В таком случае – до понедельника. Желаю хорошо отдохнуть.
Ворота бесшумно закрылись за машиной. Рой уже ясно осознавал, что сегодняшний вечер он проведёт в компании своего мини-бара и огромной плазменной панели, а ещё… с ноутбуком на коленях. Нужно будет ещё раз просмотреть материал, утверждённый к печати, уделив особое внимание некоторым рубрикам. В частности, туризму, спорту… И обязательно – криминалу. Уже неделю весь Лондон стоял на ушах из-за убийства «по шаблону». Нашли тело юноши: 17 лет, светлые волосы, средний рост, спортивное телосложение. Вскрытие установило, что его накачали сильнодействующими психотропными препаратами, чтобы он не мог сопротивляться, а затем сожгли заживо. Никаких переломов или других признаков насилия не было.
Несколько лет назад была совершенна серия подобных убийств. Все жертвы – юноши от 17 до 20 лет. Их обгоревшие тела находили примерно через неделю после исчезновения. Впервые заговорили, что в городе орудует маньяк, после третьего убийства. Жертвы были очень похожи между собой: жизнерадостные, улыбчивые, целеустремлённые. Но главное их сходство – это глаза. Большие и красивые, редкого песочно-золотистого цвета. И вот опять… Таблоиды пестрят заголовками: « Он вернулся? Или это убийство по отработанному шаблону?» Брэдли требовал, чтобы Мустанг воспользовался своими связями в Скотланд-Ярде. Ведь, как известно, народ жаждет хлеба и зрелищ!
В такие моменты Рой испытывал самое настоящее отвращение к своей работе. Ведь он не понаслышке был знаком со смертью. Он неоднократно смотрел в её пустые глазницы, чувствовал её гнилой запах. Рядом с ним умирали люди… Многие из них были его друзьями. И нет ничего прекрасного и интригующего в том, когда живое секунду назад лицо становится похожим на восковую маску. Это страшно. Страшно настолько, что тебя тут же выворачивает наизнанку. Ему до сих пор снились взрывы, стоны, крики о помощи. Он просыпался в холодном поту, а перед глазами ещё долго стояли ужасные картины: разорванные в клочья тела и искажённые болью лица… Повсюду кровь и оторванные руки и ноги солдат… Он открывал все окна в квартире, но запах горелого человеческого мяса не выветривался до самого утра.
И нет в смерти ничего загадочного и романтичного. Это Рой понял много лет назад, когда он, будучи ещё глупым и наивным юнцом, решил сделать головокружительную карьеру. Он и представить не мог, через какой ад ему придётся пройти.
В первый же день они попали под обстрел… Людей не хватало, и Рой даже не заметил, когда вместо камеры в его руках оказалось оружие. Холодная сталь спускового крючка почти насквозь прожигала палец. Всё было словно в тумане. Ужас и отвращение сковали его. Оцепенение спало, когда совсем рядом что-то просвистело, а затем парнишка с его курса, с которым они вместе приехали сюда за славой, глухо охнул и упал к его ногам. Он был мёртв. Перед глазами поплыли чёрно-красные круги. Казалось, что по венам пустили яд. И он до боли скручивал, почти разрывая, их. Кровь резкими и сильными толчками ударяла в виски. И Мустанг спустил курок…
Они отбились. Взрывы, выстрелы и крики стихли. И Рой понял, что жив. Он весь был в чём-то липком. Это была кровь. Всё ещё ничего не соображая, он облизнул пересохшие губы. Язык сразу же онемел от неприятного медного привкуса, а к горлу подступила тошнота. Всё тело передёрнуло, словно от судороги… Его рвало очень долго и в какой-то момент Мустангу показалось, что ещё немного, и он выплюнет свои внутренности. А это был только первый день из тех 280-ти, что ему предстояло здесь провести.
Репортажи Мустанга имели оглушительный успех. Они произвели эффект, подобный взрыву бомбы. Люди, читая его статьи, плакали и содрогались от ужаса, ощущая под языком тот самый неприятный медный привкус крови. Правдивые, жестокие, без какой-либо цензуры – они открыли перед ним все двери. И молодой журналист не упустил свой шанс.
Рой почувствовал, что мышцы на его лице словно окаменели. Глаза стали до боли сухими оттого, что он, не моргая, уже долгое время смотрел в одну точку. Он тряхнул головой, отгоняя жуткие воспоминания. Сожалеть о прошлом – бессмысленно.
Ставя на сигнализацию свой шикарный Dodge Viper Competition Coupe, Мустанг с улыбкой вспомнил слова Хьюза, когда ему только привезли эту машину.
- …закрытый кузов. Этот автомобиль предназначен для гонщиков-любителей. Объём производства ограничен количеством 25-30 автомобилей в год, которые изготавливаются по индивидуальным заказам…
- О-о-о, ну ты и пижон! На гоночной машине стоять в пробках…
- Ну, почему же. Просто, я люблю и ценю красоту и комфорт. К тому же этот автомобиль я купил не для того, чтобы ездить на нём каждый день.
- Пи-жон!
- Посмотрим, что ты скажешь, когда сядешь за руль…
Консьерж вежливо поздоровался с Мустангом. И даже позволил себе выразить лёгкое удивление по поводу того, что тот так рано вернулся, да ещё и в пятницу вечером. Рой хмуро посмотрел на него и ответил, что накопилось много работы.
Шу Такер его всегда раздражал. Да, он вежливый и любезный, никогда не лезет не в своё дело. Но есть в нём что-то отталкивающее. Никогда не поймёшь, что на самом деле скрывают под светоотражающими очками его глазки-щёлочки. Очень неприятный и склизкий тип.
Главный редактор «The Total» жил в одном из самых престижных районов Лондона – Найтсбридже. Он занимал просторную квартиру из семи комнат, оформленную в восточном стиле. Высокие потолки, окна во всю стену, из которых открывался великолепный вид на Гайд парк.
Его отец был военным. И большую часть детства Рой провёл в Японии. Простота и утончённость считаются главными качествами, присущими культуре этой страны. Упор в архитектуре делается на свободное пространство, отсутствие украшений и спокойные приглушённые тона. Текстура поверхности стен нежна и светла. Ткани напоминают бархатистую вуаль, шёлк или атлас. Скромная мебель из бамбука, шкатулки, иероглифы, раздвижные стенки. С первого взгляда всё это кажется слишком простым, даже бедноватым. Но именно в этой лаконичности и заключается совершенство. Ваби-саби… Это японский термин, который как раз и отражает такое ощущение красоты, но в то же время несёт в подтексте определённые моменты, которые трудно поддаются описанию.
Дизайнер, который занимался оформлением его квартиры, предлагал повесить в гостиной несколько редких картин «каких-нибудь известных художников», чтобы придать немного роскоши и подчеркнуть изысканный вкус владельца. На это Рой ответил, что место редких картин исключительно в галереях и музеях. А в своём доме он хочет видеть не выставочный зал, а комфортное место для жизни и отдыха.
Он, не спеша, открыл дверь в квартиру. Включил свет. Пусто и тоскливо. На самом деле, Рой не испытывал никакого дискомфорта от своего одиночества. Даже, наоборот, ценил и любил. Просто… Иногда ответов было больше, чем вопросов. Меланхолия, как говорит Хавок. Или эндогенная депрессия, как говорят психологи. В такие вечера он хотел, чтобы рядом кто-то был: всего на одну, ни к чему не обязывающую ночь.
Ему уже за тридцать, и большую часть своей жизни он прожил один. И уже вряд ли сможет перестроиться. Жалеет ли он об этом? Нет. Он уже давно сформировался, как личность. Самодостаточный, целеустремлённый, точно знает, чего хочет и как это получить.
Семья, дети – это не для него. Он искренне рад за Маеса: у него замечательные жена и дочь. Когда Рой приезжает к ним домой, то Алисия постоянно вьётся вокруг него, смеётся и что-то беззаботно тараторит на понятном только детям языке. Несмотря на то, что Хьюз в ней души не чает, она растёт умным и не избалованным ребёнком. Никогда не влезает и не перебивает, если видит, что взрослые разговаривают. В такие моменты она тихо вскарабкивается к Рою на колени и заворожено слушает его приятный, ровный и спокойный голос. Внимательно смотрит, как он говорит, улыбается. Иногда, беззвучно, одними только губами, она повторяет за ним отдельные слова. И в её детских, ещё наивных глазах светятся неподдельный восторг и обожание. Хьюз всегда над ним посмеивается, говоря, что ещё не родилась та женщина, которая устоит перед обаянием Роя Мустанга.
Однажды Алисия спросила: «Дядя Рой, а почему ты всегда один приезжаешь? Где твоя жена?» Мустанг улыбнулся и ласково потрепал её по волосам, сказав, что жены пока нет. Дядя… Его словно водой холодной окатили. «Да, время летит с пугающей скоростью. Минуты складываются в часы, дни, недели, года… Не успеваешь оглянуться, как маленькая кнопка, дёргая за брючину, называет тебя «дядя Рой». Страшно… Так и заметишь, как окажешься на собственных похоронах».
Лет десять назад он лишь отмахивался от вопросов о женитьбе, говоря, что рано ещё. А сейчас… Вроде, и пора уже, но… Он, конечно, не романтик, но жениться просто для галочки совсем не хочется. А по любви не получится. Прагматик до мозга костей, он всю свою жизнь выстраивает так, чтобы получать практически полезные результаты. А в любви есть место только чувствам и эмоциям. Там уже ничего не предугадаешь, не выстроишь логическую цепочку. Это одновременно и сила, и слабость. Не для него всё это. Не для него… Не понимает он всего этого, не знает и не умеет.
Рой сидел в своей огромной кровати с ноутбуком на коленях. Один. Вместо красивого, разомлевшего от его ласк женского тела рядом были лишь горы бумаг и дисков. А утром, когда он откроет глаза, то на подушке увидит забытую ручку, а не переливающийся на солнце длинный золотистый волос. Золотистый волос… «А ведь этот поганец так и не прислал ничего! Ни фотографий, ни статьи… Я вообще не понимаю, почему я терплю выходки этого недоразумения… Всыпать бы ему ремня!»
И Мустангу вдруг отчётливо представилось, как он всё сметает со своего рабочего стола. Ручки, бумаги, телефоны – всё летит на пол. На освободившееся пространство он швыряет самого юного сотрудника журнала, сдирает с него штаны и… А вот дальнейшие действия и желания были весьма противоречивыми. Он уже неоднократно отмечал про себя, что зад у его подчинённого, что надо: маленький, упругий… Рой закрыл глаза.
Загорелое тело на шероховатой, коричнево-красной, поверхности дубового стола… Коснуться губами его спины, ощутить тепло и приятную упругость мышц. Провести языком: вниз – вверх… От затылка до самых ягодиц и обратно, дурея от вкуса его гладкой кожи. Уткнуться носом в затылок и вдохнуть запах мягких светлых волос, а потом намотать их на кулак и слегка прихватить зубами пульсирующую жилку на шее. Не причиняя боли и почти не оставляя следов… Заставить его горячо дышать, вздрагивать и млеть… Млеть от прикосновений, лёгких поцелуев и слабых покусываний… Одной рукой прижать Элрика к столу, так чтобы он не мог пошевелиться. А другой – обхватив поперёк живота - притянуть его бёдра к себе.
Мустанг ошалело уставился в стену. Он только что представил, как трахает своего подчинённого? Причём, подчинённый – парень, да ещё и лет на пятнадцать младше его. И ведь даже со спины, несмотря на «хвост» до лопаток, видно, что это не девушка. Широкие плечи, узкие бёдра…Тренированное, хорошо развитое тело. Мужское тело! От этих мыслей Рой застонал в голос:
- И куда только мир катится? Поздравляю, господин главный редактор, на старости лет вы подались в извращенцы…
Списав подобные мысли на переутомление, он закрыл ноутбук и лёг спать. Никаких столов и – уж тем более!- никаких загорелых сотрудников на них. Накрыться с головой одеялом и - спать. А завтра свежий морской воздух выветрит из его больной головы все ненужные мысли. Завтра они с Хьюзом будут неспешно резать воды Темзы в самом сердце Лондона, а вокруг будут толпиться люди, стоять в пробках машины. Они пройдут практически через все мосты Лондона. Пересекут Гринвичский меридиан, оставляя позади шум и суету большого города. Плотность домов по берегам будет становиться всё меньше и меньше, а после того, как они пересекут водную границу Лондона, можно будет и скорость увеличить. Через пару часов они достигнут реки Орвел, где опять снизят ход, и за чашечкой кофе будут любоваться окрестностями старой доброй Англии. В город они вернутся лишь к вечеру, когда самый старый яхт-клуб в Лондоне - «St. Catherin’s club» - будет открыт уже только для членов клуба и их друзей.
Но утро принесло Мустангу не самые приятные новости. Голова тяжёлая, словно до упора набитая мокрой ватой. Глотать больно, словно в горле всю ночь скребли наждачной бумагой. И тело ломило так, будто он всю ночь на брёвнах спал. Было понятно, что никакого отдыха на свежем морском воздухе ему сегодня не видать.
- Нет! Это надо же так! Последний раз болел, когда ещё на четвёртом курсе учился…
Погода стояла отличная, как и было обещано в прогнозе. Ясное солнечное небо, слабый ветер, метров пять в секунду по шкале Бофорта. Идеальная погода для прогулки на яхте: лёгкое волнение на воде, изредка образуются маленькие «барашки». Средняя высота волн примерно полметра…
Золото солнечных лучей щедро заливало всю комнату. Словно прежде, чем скрыться за тучами до весны оно, прощаясь, решило одарить всех своим теплом и радостью. Злобно бубня себе под нос что-то о законе подлости, Мустанг плотно задвинул шторы в комнате.
Все выходные Рой провёл дома, в постели. В компании аспирина и горячего чая с мёдом и лимоном.
Дождь закончился также незаметно, как и начался. Рой вышел из машины и вдохнул осенний воздух. Климат в Лондоне довольно влажный и промозглый. И обычно после дождя в воздухе ещё долго висит неприятная сырость. Но сейчас воздух был свежий, сохранивший свою утреннюю лёгкость и прохладу. И кое-где сквозь тёмно-серую дождевую пелену уже виднелись голубые лоскутки неба. Выглянуло солнце. Яркое, но уже по-осеннему холодное и прозрачное.
Лондон ещё не проснулся до конца. Не было ещё присущих большим городам спешки, суеты, беспрерывного гула машин и голосов. Видимо, из-за утреннего дождя людей на улицах было меньше обычного. А лица прохожих, спешащих по своим делам, ещё немного сонные и расслабленные, с лёгкой улыбкой на губах.
Именно в такие минуты город обнажает свою душу. Время словно останавливается. И можно почувствовать, как перехватывает дыхание от его живой, неповторимой красоты и энергетики.
Рой посмотрел на часы. «Успею», - сказал он сам себе. И быстро зашагал по улице.
Редакция журнала «The Total»располагалась в Сити - самой старой части Лондона. Это город в городе, со своими органами управления. Полиция Сити – единственный правоохранительный орган, не зависящий от Министерства внутренних дел. Классический деловой и финансовый центр. Здесь находятся крупнейшие национальные банки, страховые компании, фондовая и товарная биржи, оптовые рынки и офисы. Но одновременно это и культурный центр Лондона. Именно в Сити находится собор Св. Павла и множество других памятников архитектуры. В Англии этот Внутренний город воспринимают, как сам Лондон, его центральное ядро и суть. Всё остальное – это «налипшие» окраины и маленькие, самостоятельные в прошлом, городки.
У собора Св. Павла Рой свернул на Ладгейт-хилл, шумную, застроенную магазинами улицу. Она полого спускалась с вершины холма и переходила в Флит-стрит. Именно здесь и были сосредоточены редакции крупнейших лондонских газет и журналов.
Ещё влажный асфальт блестел на солнце. В редких лужицах отражались крыши домов и небольшие кусочки неба.
Мустанг уже подходил к главному входу редакции, когда заметил вывернувшую из-за угла знакомую фигуру. Он остановился, скрестив руки на груди. «Ну, конечно же… Бежит и спотыкается», - усмехнулся он, глядя на замедлившего шаг Элрика.
Фэндом: FMA
Автор: _belko
Бета: _bitch
Гамма: Ugarnaya_uno
Статус: закончен (в процессе бетинга)
Направленность: джен, яой
Жанр: детектив, драма
Рейтинг: NC-17 (общий)
Пейринг: Рой/Эд
Персонажи: Альфонс, Хьюз, Кимбли, Хавок, Армстронг, Фарман, Брэдли и др.
Предупреждения: полное AU; как следствие, возможен ООС; смерть второстепенного персонажа
Саммари: Лондон, наше время. Кинг Брэдли – владелец одного из самых авторитетных и солидных изданий Англии, «The Total». Рой Мустанг уже давно занимает пост главного редактора этого журнала, а Эдвард Элрик работает в нем же фотографом на полставки, совмещая работу с учебой.
В то же время Лондон сотрясает серия преступлений – неизвестный с особой жестокостью убивает молодых людей, выбирая в качестве жертв юношей определенного типа внешности…
Дисклеймер: на персонажей не претендую... только, если в своих самых сокровенных фантазиях =)
Размещение: только с согласия автора
Часть 1Был обычный понедельник, серый и скучный… Хотя, нет. В этот раз он чертовски серый и скучный. На душе так же, как и на улице: слякотно и уныло. За окном моросил мелкий дождь. Нудный, погружающий в тоскливую сонливость, он может идти весь день или закончиться в любой момент. Именно эта неопределённость и раздражала сильнее всего.
На полпути к офису неожиданно заглохла машина. Рой нервно усмехнулся, закрыл глаза и откинулся на мягкую спинку сиденья. Рука автоматически потянулась за телефоном… Надо вызвать такси, придумать что-то со своей машиной… Но в голове лениво крутилась только одна мысль - что человек, придумавший сиденье его автомобиля – гений. Широкое, удобное, оно в точности повторяло каждый изгиб тела. На нём удобно сидеть в многочасовых пробках Лондона, можно даже вздремнуть, не боясь, что онемеют шея и зад. А если его откинуть назад, так это вообще походный траходром получится…
До собрания оставалось каких-то полчаса, а одно юное дарование так и не соизволило предоставить главному редактору журнала «The Total» материал для нового номера… Нет, всё-таки надо его выпороть, надо! Парень, конечно, очень талантливый, но дисциплина у него уже даже не хромает. Она, вместе с совестью, давным-давно лежит в глубокой коме. Мысль о том, как после собрания он будет пороть Элрика на своём массивном дубовом столе, вызвала у Мустанга первую за это утро - довольную и весьма недвусмысленную - ухмылку.
В такие общепринятые приметы, как про чёрных кошек, разбитые зеркала и прочее, Рой не верил никогда. Но одно он знал точно: не жди ничего хорошего от понедельника, который не заладился ещё с вечера пятницы…
*****
До конца рабочего дня оставалось полчаса. В офисе царила позитивная суматоха, свойственная только пятнице. Все находились в приподнятом настроении, предвкушая грядущие выходные. И старались побыстрее закончить все дела, чтобы до понедельника даже и не вспоминать о работе.
Рой сидел за своим столом, подперев одной рукой подбородок, а другой – выводил идеально ровные линии на листе бумаги. Лицо его было, как и всегда, спокойное и сосредоточенное, а задумчивый взгляд – устремлён в компьютер. Со стороны могло показаться, что главный редактор занят чем-то очень важным. На самом же деле он просто наблюдал за тем, как меняются цифры в правом нижнем углу монитора. «Почти шесть», - довольно подумал Рой.
«The Ivy» - одно из самых элитных заведений Лондона, но, несмотря на это, в нём царит довольно расслабленная и тусовочная атмосфера. Ресторан – легенда, был основан в 1917 году Марио Галлати. Оригинальный интерьер, изысканная французская кухня с лёгким японским акцентом и самая лучшая карта вин снискали ресторану мировую славу. Тут проводят вечеринки ведущие мировые компании и самые богатые люди планеты, а поздними вечерами – можно встретить какую-нибудь знаменитость. Причём, еда в «The Ivy» сравнительно недорогая, представлена большим количеством классических блюд и по-домашнему простыми десертами. Обычно столик в этом заведении приходится бронировать чуть ли не за месяц, но, поскольку Мустанг был в приятельских отношениях с управляющим, для него сделали исключение. И сегодня он ведёт туда очередную пассию.
Свидание назначено на девять вечера. Сначала надо заехать домой: принять душ, побриться, переодеться… А ещё – обязательно - купить цветы. Дарил он всегда розы сорта «Аллелуя». Длинные бутоны густо-красного цвета, как и его любимое вино. Лепестки у этих роз мягкие и бархатистые, с серебристой изнанкой. Стебли – высокие, с маленькими тёмно-зелёными листочками, которые в мягком мерцании свечей переливаются матовым блеском. Такой букет всегда производил должное впечатление.
И сейчас он как раз решал важный вопрос: купить цветы самому или заказать с доставкой на дом? Ведь всё-таки пятница, вечер, пробки… Может не успеть всё сделать за три часа, а опаздывать Рой себе никогда не позволял. И в тот момент, когда он потянулся к телефону, чтобы позвонить в свой любимый цветочный магазин, тот зазвонил сам. На дисплее высветилось: «Александра». Рой недовольно поморщился – от звонка за три часа до свидания можно не ждать ничего хорошего.
- Да?
Приятный женский голосок защебетал в трубку извинения:
- …мама заболела и мне придётся уехать на все выходные… Я и сама только что узнала… Мне так жаль! Но ты же понимаешь, что я не могу не поехать!
Он даже не захотел вдаваться в подробности и выяснять, какой мифической болезнью заболела мама. Да и заболела ли вообще? Он понял, что все планы на вечер рассыпаются, словно карточный домик.
Голос в трубке всё не унимался:
- … расписание пригородных поездов такое ужасное, поэтому уезжать надо прямо сейчас… Ты же не обижаешься?
Не обижается ли он? Нет, он не обижается. Он просто в бешенстве!
- Конечно, нет. Я всё понимаю. Позвоню на следующей неделе. Удачи!
Роя буквально перекосило от злости. От хорошего настроения не осталось и следа. Он, конечно, сделал ещё несколько звонков… Но вечер именно этой пятницы у всех был уже распланирован. Скрепя сердце и скрипя зубами, пришлось отменить заказ столика.
Циферки в правом нижнем углу сложились в долгожданные 18:00. Рой уже потянулся к кнопке выключения на системном блоке, как дверь бесшумно открылась, и в кабинет чинно вплыл Кинг Брэдли, владелец журнала. А это было уже совсем не хорошо…
- О, господин Мустанг! Вы ещё здесь? Рад, что успел вас застать.
- Я тоже рад. Правда, я уже ухожу, – сказал он, быстро выключая компьютер.
- Я вас не задержу, - лицо Брэдли тронула лёгкая улыбка. – Зашёл пожелать вам хороших выходных.
- Спасибо. И вам тоже.
- Куда-нибудь поедете?
- Да, собирался за город на яхте…
- Яхта – это хорошо. И для здоровья полезно. Ну, всего хорошего.
- Спасибо. До свидания.
Уже у дверей Брэдли остановился:
- Чуть не забыл! Вы же помните, что на следующей неделе у нас - юбилейный выпуск?
- Конечно, помню.
- Замечательно, - и прищурив свой единственный глаз, он продолжил: – Я хочу лично ознакомиться со всеми материалами. Вы только не подумайте, что я сомневаюсь в вашем профессионализме.
«Твои сомнения рассеются окончательно, когда я займу твоё место, - думал Мустанг, расплываясь в ответной вежливой улыбке, - старый хрыч!»
- Этот номер должен быть особенным. Материал – только самый лучший, эксклюзивный и сенсационный. И, конечно же, вдвое больше обычного. Наше издание уже давно и по праву считается одним из самых авторитетных в Англии, но вы же знаете, что борьбу за рейтинги ещё никто не отменял. Надеюсь, господин Мустанг, мы с вами друг друга поняли?
- Конечно. Ведь именно за это мне деньги и платят, не так ли?
Брэдли слегка кивнул и улыбнулся своей «фирменной» улыбкой, которую так ненавидели конкуренты и побаивались подчинённые. Улыбался он редко, почти не заметно, одними только уголками губ и никогда не смотрел при этом собеседнику в глаза… Но от этой его «улыбки» по спине пробегал неприятный холодок. Казалось, что уголки его губ поползут сейчас и дальше вверх, обнажая острые хищные клыки.
Его боялись, ненавидели, но уважали. Хотя в журналистской среде некоторые смельчаки нервно подшучивали, что под повязкой на его глазу скрывается нечто намного более страшное, чем просто пустая глазница. А кто-то из его предков был даже связан с чем-то вроде чёрной магии…
- В понедельник на утреннем собрании мы ознакомим вас со всеми материалами.
- В таком случае – до понедельника. Желаю хорошо отдохнуть.
Ворота бесшумно закрылись за машиной. Рой уже ясно осознавал, что сегодняшний вечер он проведёт в компании своего мини-бара и огромной плазменной панели, а ещё… с ноутбуком на коленях. Нужно будет ещё раз просмотреть материал, утверждённый к печати, уделив особое внимание некоторым рубрикам. В частности, туризму, спорту… И обязательно – криминалу. Уже неделю весь Лондон стоял на ушах из-за убийства «по шаблону». Нашли тело юноши: 17 лет, светлые волосы, средний рост, спортивное телосложение. Вскрытие установило, что его накачали сильнодействующими психотропными препаратами, чтобы он не мог сопротивляться, а затем сожгли заживо. Никаких переломов или других признаков насилия не было.
Несколько лет назад была совершенна серия подобных убийств. Все жертвы – юноши от 17 до 20 лет. Их обгоревшие тела находили примерно через неделю после исчезновения. Впервые заговорили, что в городе орудует маньяк, после третьего убийства. Жертвы были очень похожи между собой: жизнерадостные, улыбчивые, целеустремлённые. Но главное их сходство – это глаза. Большие и красивые, редкого песочно-золотистого цвета. И вот опять… Таблоиды пестрят заголовками: « Он вернулся? Или это убийство по отработанному шаблону?» Брэдли требовал, чтобы Мустанг воспользовался своими связями в Скотланд-Ярде. Ведь, как известно, народ жаждет хлеба и зрелищ!
В такие моменты Рой испытывал самое настоящее отвращение к своей работе. Ведь он не понаслышке был знаком со смертью. Он неоднократно смотрел в её пустые глазницы, чувствовал её гнилой запах. Рядом с ним умирали люди… Многие из них были его друзьями. И нет ничего прекрасного и интригующего в том, когда живое секунду назад лицо становится похожим на восковую маску. Это страшно. Страшно настолько, что тебя тут же выворачивает наизнанку. Ему до сих пор снились взрывы, стоны, крики о помощи. Он просыпался в холодном поту, а перед глазами ещё долго стояли ужасные картины: разорванные в клочья тела и искажённые болью лица… Повсюду кровь и оторванные руки и ноги солдат… Он открывал все окна в квартире, но запах горелого человеческого мяса не выветривался до самого утра.
И нет в смерти ничего загадочного и романтичного. Это Рой понял много лет назад, когда он, будучи ещё глупым и наивным юнцом, решил сделать головокружительную карьеру. Он и представить не мог, через какой ад ему придётся пройти.
В первый же день они попали под обстрел… Людей не хватало, и Рой даже не заметил, когда вместо камеры в его руках оказалось оружие. Холодная сталь спускового крючка почти насквозь прожигала палец. Всё было словно в тумане. Ужас и отвращение сковали его. Оцепенение спало, когда совсем рядом что-то просвистело, а затем парнишка с его курса, с которым они вместе приехали сюда за славой, глухо охнул и упал к его ногам. Он был мёртв. Перед глазами поплыли чёрно-красные круги. Казалось, что по венам пустили яд. И он до боли скручивал, почти разрывая, их. Кровь резкими и сильными толчками ударяла в виски. И Мустанг спустил курок…
Они отбились. Взрывы, выстрелы и крики стихли. И Рой понял, что жив. Он весь был в чём-то липком. Это была кровь. Всё ещё ничего не соображая, он облизнул пересохшие губы. Язык сразу же онемел от неприятного медного привкуса, а к горлу подступила тошнота. Всё тело передёрнуло, словно от судороги… Его рвало очень долго и в какой-то момент Мустангу показалось, что ещё немного, и он выплюнет свои внутренности. А это был только первый день из тех 280-ти, что ему предстояло здесь провести.
Репортажи Мустанга имели оглушительный успех. Они произвели эффект, подобный взрыву бомбы. Люди, читая его статьи, плакали и содрогались от ужаса, ощущая под языком тот самый неприятный медный привкус крови. Правдивые, жестокие, без какой-либо цензуры – они открыли перед ним все двери. И молодой журналист не упустил свой шанс.
Рой почувствовал, что мышцы на его лице словно окаменели. Глаза стали до боли сухими оттого, что он, не моргая, уже долгое время смотрел в одну точку. Он тряхнул головой, отгоняя жуткие воспоминания. Сожалеть о прошлом – бессмысленно.
Ставя на сигнализацию свой шикарный Dodge Viper Competition Coupe, Мустанг с улыбкой вспомнил слова Хьюза, когда ему только привезли эту машину.
- …закрытый кузов. Этот автомобиль предназначен для гонщиков-любителей. Объём производства ограничен количеством 25-30 автомобилей в год, которые изготавливаются по индивидуальным заказам…
- О-о-о, ну ты и пижон! На гоночной машине стоять в пробках…
- Ну, почему же. Просто, я люблю и ценю красоту и комфорт. К тому же этот автомобиль я купил не для того, чтобы ездить на нём каждый день.
- Пи-жон!
- Посмотрим, что ты скажешь, когда сядешь за руль…
Консьерж вежливо поздоровался с Мустангом. И даже позволил себе выразить лёгкое удивление по поводу того, что тот так рано вернулся, да ещё и в пятницу вечером. Рой хмуро посмотрел на него и ответил, что накопилось много работы.
Шу Такер его всегда раздражал. Да, он вежливый и любезный, никогда не лезет не в своё дело. Но есть в нём что-то отталкивающее. Никогда не поймёшь, что на самом деле скрывают под светоотражающими очками его глазки-щёлочки. Очень неприятный и склизкий тип.
Главный редактор «The Total» жил в одном из самых престижных районов Лондона – Найтсбридже. Он занимал просторную квартиру из семи комнат, оформленную в восточном стиле. Высокие потолки, окна во всю стену, из которых открывался великолепный вид на Гайд парк.
Его отец был военным. И большую часть детства Рой провёл в Японии. Простота и утончённость считаются главными качествами, присущими культуре этой страны. Упор в архитектуре делается на свободное пространство, отсутствие украшений и спокойные приглушённые тона. Текстура поверхности стен нежна и светла. Ткани напоминают бархатистую вуаль, шёлк или атлас. Скромная мебель из бамбука, шкатулки, иероглифы, раздвижные стенки. С первого взгляда всё это кажется слишком простым, даже бедноватым. Но именно в этой лаконичности и заключается совершенство. Ваби-саби… Это японский термин, который как раз и отражает такое ощущение красоты, но в то же время несёт в подтексте определённые моменты, которые трудно поддаются описанию.
Дизайнер, который занимался оформлением его квартиры, предлагал повесить в гостиной несколько редких картин «каких-нибудь известных художников», чтобы придать немного роскоши и подчеркнуть изысканный вкус владельца. На это Рой ответил, что место редких картин исключительно в галереях и музеях. А в своём доме он хочет видеть не выставочный зал, а комфортное место для жизни и отдыха.
Он, не спеша, открыл дверь в квартиру. Включил свет. Пусто и тоскливо. На самом деле, Рой не испытывал никакого дискомфорта от своего одиночества. Даже, наоборот, ценил и любил. Просто… Иногда ответов было больше, чем вопросов. Меланхолия, как говорит Хавок. Или эндогенная депрессия, как говорят психологи. В такие вечера он хотел, чтобы рядом кто-то был: всего на одну, ни к чему не обязывающую ночь.
Ему уже за тридцать, и большую часть своей жизни он прожил один. И уже вряд ли сможет перестроиться. Жалеет ли он об этом? Нет. Он уже давно сформировался, как личность. Самодостаточный, целеустремлённый, точно знает, чего хочет и как это получить.
Семья, дети – это не для него. Он искренне рад за Маеса: у него замечательные жена и дочь. Когда Рой приезжает к ним домой, то Алисия постоянно вьётся вокруг него, смеётся и что-то беззаботно тараторит на понятном только детям языке. Несмотря на то, что Хьюз в ней души не чает, она растёт умным и не избалованным ребёнком. Никогда не влезает и не перебивает, если видит, что взрослые разговаривают. В такие моменты она тихо вскарабкивается к Рою на колени и заворожено слушает его приятный, ровный и спокойный голос. Внимательно смотрит, как он говорит, улыбается. Иногда, беззвучно, одними только губами, она повторяет за ним отдельные слова. И в её детских, ещё наивных глазах светятся неподдельный восторг и обожание. Хьюз всегда над ним посмеивается, говоря, что ещё не родилась та женщина, которая устоит перед обаянием Роя Мустанга.
Однажды Алисия спросила: «Дядя Рой, а почему ты всегда один приезжаешь? Где твоя жена?» Мустанг улыбнулся и ласково потрепал её по волосам, сказав, что жены пока нет. Дядя… Его словно водой холодной окатили. «Да, время летит с пугающей скоростью. Минуты складываются в часы, дни, недели, года… Не успеваешь оглянуться, как маленькая кнопка, дёргая за брючину, называет тебя «дядя Рой». Страшно… Так и заметишь, как окажешься на собственных похоронах».
Лет десять назад он лишь отмахивался от вопросов о женитьбе, говоря, что рано ещё. А сейчас… Вроде, и пора уже, но… Он, конечно, не романтик, но жениться просто для галочки совсем не хочется. А по любви не получится. Прагматик до мозга костей, он всю свою жизнь выстраивает так, чтобы получать практически полезные результаты. А в любви есть место только чувствам и эмоциям. Там уже ничего не предугадаешь, не выстроишь логическую цепочку. Это одновременно и сила, и слабость. Не для него всё это. Не для него… Не понимает он всего этого, не знает и не умеет.
Рой сидел в своей огромной кровати с ноутбуком на коленях. Один. Вместо красивого, разомлевшего от его ласк женского тела рядом были лишь горы бумаг и дисков. А утром, когда он откроет глаза, то на подушке увидит забытую ручку, а не переливающийся на солнце длинный золотистый волос. Золотистый волос… «А ведь этот поганец так и не прислал ничего! Ни фотографий, ни статьи… Я вообще не понимаю, почему я терплю выходки этого недоразумения… Всыпать бы ему ремня!»
И Мустангу вдруг отчётливо представилось, как он всё сметает со своего рабочего стола. Ручки, бумаги, телефоны – всё летит на пол. На освободившееся пространство он швыряет самого юного сотрудника журнала, сдирает с него штаны и… А вот дальнейшие действия и желания были весьма противоречивыми. Он уже неоднократно отмечал про себя, что зад у его подчинённого, что надо: маленький, упругий… Рой закрыл глаза.
Загорелое тело на шероховатой, коричнево-красной, поверхности дубового стола… Коснуться губами его спины, ощутить тепло и приятную упругость мышц. Провести языком: вниз – вверх… От затылка до самых ягодиц и обратно, дурея от вкуса его гладкой кожи. Уткнуться носом в затылок и вдохнуть запах мягких светлых волос, а потом намотать их на кулак и слегка прихватить зубами пульсирующую жилку на шее. Не причиняя боли и почти не оставляя следов… Заставить его горячо дышать, вздрагивать и млеть… Млеть от прикосновений, лёгких поцелуев и слабых покусываний… Одной рукой прижать Элрика к столу, так чтобы он не мог пошевелиться. А другой – обхватив поперёк живота - притянуть его бёдра к себе.
Мустанг ошалело уставился в стену. Он только что представил, как трахает своего подчинённого? Причём, подчинённый – парень, да ещё и лет на пятнадцать младше его. И ведь даже со спины, несмотря на «хвост» до лопаток, видно, что это не девушка. Широкие плечи, узкие бёдра…Тренированное, хорошо развитое тело. Мужское тело! От этих мыслей Рой застонал в голос:
- И куда только мир катится? Поздравляю, господин главный редактор, на старости лет вы подались в извращенцы…
Списав подобные мысли на переутомление, он закрыл ноутбук и лёг спать. Никаких столов и – уж тем более!- никаких загорелых сотрудников на них. Накрыться с головой одеялом и - спать. А завтра свежий морской воздух выветрит из его больной головы все ненужные мысли. Завтра они с Хьюзом будут неспешно резать воды Темзы в самом сердце Лондона, а вокруг будут толпиться люди, стоять в пробках машины. Они пройдут практически через все мосты Лондона. Пересекут Гринвичский меридиан, оставляя позади шум и суету большого города. Плотность домов по берегам будет становиться всё меньше и меньше, а после того, как они пересекут водную границу Лондона, можно будет и скорость увеличить. Через пару часов они достигнут реки Орвел, где опять снизят ход, и за чашечкой кофе будут любоваться окрестностями старой доброй Англии. В город они вернутся лишь к вечеру, когда самый старый яхт-клуб в Лондоне - «St. Catherin’s club» - будет открыт уже только для членов клуба и их друзей.
Но утро принесло Мустангу не самые приятные новости. Голова тяжёлая, словно до упора набитая мокрой ватой. Глотать больно, словно в горле всю ночь скребли наждачной бумагой. И тело ломило так, будто он всю ночь на брёвнах спал. Было понятно, что никакого отдыха на свежем морском воздухе ему сегодня не видать.
- Нет! Это надо же так! Последний раз болел, когда ещё на четвёртом курсе учился…
Погода стояла отличная, как и было обещано в прогнозе. Ясное солнечное небо, слабый ветер, метров пять в секунду по шкале Бофорта. Идеальная погода для прогулки на яхте: лёгкое волнение на воде, изредка образуются маленькие «барашки». Средняя высота волн примерно полметра…
Золото солнечных лучей щедро заливало всю комнату. Словно прежде, чем скрыться за тучами до весны оно, прощаясь, решило одарить всех своим теплом и радостью. Злобно бубня себе под нос что-то о законе подлости, Мустанг плотно задвинул шторы в комнате.
Все выходные Рой провёл дома, в постели. В компании аспирина и горячего чая с мёдом и лимоном.
*****
Дождь закончился также незаметно, как и начался. Рой вышел из машины и вдохнул осенний воздух. Климат в Лондоне довольно влажный и промозглый. И обычно после дождя в воздухе ещё долго висит неприятная сырость. Но сейчас воздух был свежий, сохранивший свою утреннюю лёгкость и прохладу. И кое-где сквозь тёмно-серую дождевую пелену уже виднелись голубые лоскутки неба. Выглянуло солнце. Яркое, но уже по-осеннему холодное и прозрачное.
Лондон ещё не проснулся до конца. Не было ещё присущих большим городам спешки, суеты, беспрерывного гула машин и голосов. Видимо, из-за утреннего дождя людей на улицах было меньше обычного. А лица прохожих, спешащих по своим делам, ещё немного сонные и расслабленные, с лёгкой улыбкой на губах.
Именно в такие минуты город обнажает свою душу. Время словно останавливается. И можно почувствовать, как перехватывает дыхание от его живой, неповторимой красоты и энергетики.
Рой посмотрел на часы. «Успею», - сказал он сам себе. И быстро зашагал по улице.
Редакция журнала «The Total»располагалась в Сити - самой старой части Лондона. Это город в городе, со своими органами управления. Полиция Сити – единственный правоохранительный орган, не зависящий от Министерства внутренних дел. Классический деловой и финансовый центр. Здесь находятся крупнейшие национальные банки, страховые компании, фондовая и товарная биржи, оптовые рынки и офисы. Но одновременно это и культурный центр Лондона. Именно в Сити находится собор Св. Павла и множество других памятников архитектуры. В Англии этот Внутренний город воспринимают, как сам Лондон, его центральное ядро и суть. Всё остальное – это «налипшие» окраины и маленькие, самостоятельные в прошлом, городки.
У собора Св. Павла Рой свернул на Ладгейт-хилл, шумную, застроенную магазинами улицу. Она полого спускалась с вершины холма и переходила в Флит-стрит. Именно здесь и были сосредоточены редакции крупнейших лондонских газет и журналов.
Ещё влажный асфальт блестел на солнце. В редких лужицах отражались крыши домов и небольшие кусочки неба.
Мустанг уже подходил к главному входу редакции, когда заметил вывернувшую из-за угла знакомую фигуру. Он остановился, скрестив руки на груди. «Ну, конечно же… Бежит и спотыкается», - усмехнулся он, глядя на замедлившего шаг Элрика.
@темы: =Джен=, =Другие персонажи=, =Рой Мустанг/Эдвард Элрик=, =Яой=, =Drama=, =AU=, =Другой жанр=, =NC-17=
-
-
13.04.2010 в 18:51-
-
13.04.2010 в 19:06Не-не! Умирать не надо) Прода скоро будет.
-
-
14.04.2010 в 03:21-
-
14.04.2010 в 10:17-
-
14.04.2010 в 16:48Азраиль, Глюки у Мустанга знатные) Это да))) У Мустанга, вообще, всё знатно))
Рада, что вам понравилось) Спасибо.
-
-
30.04.2010 в 21:06