Нет ничего невозможного, если ты охуел до нужной степени
Название: Не надо жалости
Автор: алКошка
Бета: Нет
Статус: Закончен
Жанр: Slash, Romance, PWP
Рейтинг: R
Персонажи/Пейринг: Рой/Эд
Размер: Мини
Примечание: Пост-канон
Дисклаймер: Хирому Аракава - владелец и демиург
Размещение: Строго запрещено
читать дальшеТик-так - шепчут часы в больничном коридоре, и с каждым отрывистым движением стрелки Эдвард всё больше жалеет о том, что решил выйти через это крыло, а не пройти более длинным путём. Посетители, да и персонал, уже давно разошлись по домам, только в конце коридора горит приглушённый свет лампы на столе дежурной медсестры, а за окнами темно - Эд всё не решался отойти от постели Ала, пока тот не уснул. А теперь замер у палаты, из которой только сегодня днём выписалась лейтенант Хоукай, но остался ещё один пациент.
Элрик сделал нерешительный шаг в сторону двери, прислонился виском к косяку и прикрыл глаза, так и не решившись взяться за ручку.
- Входи, Стальной, - раздалось из-за двери, и Эдвард вздрогнул, распахнув глаза.
Дверь открылась с тихим скрипом, в палате было темно - да Рою и не нужен был свет, Истина абсолютно лишила его зрения, и темнота стала вечным спутником. Эдварду стало совсем не по себе: с одной стороны он прекрасно знал, что Полковнику не нужна ничья жалость, она может лишь оскорбить его, но ничего не мог с собой поделать - он действительно жалел Мустанга. И во всём винил себя. Хоть умом и понимал, что вина за всё случившееся лежит не на нём...
- Стальной, ты где? - нетерпеливо спросил Рой. Кровь застучала в висках от волнения, он не слышал ни звука, и уже подумал, что мальчишка ушёл...
- Здесь, - раздалось тихо, даже как-то робко. И Полковник вновь смог услышать его почему-то прерывистое дыхание, и шум подшипников в искусственной ноге, когда тот сделал пару шагов к постели.
В темноте Элрик едва смог различить черты лица Роя, отчётливо были видны лишь блики света ущербной луны, заглядывающей в окно. Они отражались на мутной радужке чёрных глаз, а от осознания того, что Полконик не видит даже этого света, становилось ещё хуже.
Рой протянул руку в густую темноту, медленно и аккуратно - он слышал каждый шорох складок одежды Эдварда, каждый вздох, но всё равно боялся промахнуться, будто это стало бы неоспоримым доказательством его слабости. Но как только кончики пальцев коснулись широкого ремня на поясе Эда, Полковник быстро и уверенно схватился за него и дёрнул на себя, повалив мальчишку на кровать. Вот теперь он не колебался ни секунды - за столько лет он изучил Эдварда настолько хорошо, что не обязательно было видеть его лицо, чтобы прижаться губами к губам, и брюки он давно мог расстегнуть не глядя, одной рукой.
Эду показалось, что у Полковника жар - такая горячая волна окатила всё тело, как только Рой подмял его под себя, жадно целуя и без промедлений начиная раздевать.Теперь-то Элрик с кристальной ясностью понял, что зря переживал: Полковник Мустанг не изменился. В бою у его ног всё также послушно вились саламандры, ожидая приказа напасть на противника, а в постели он сам был похож на безудержное пламя, выжигающее остатки мыслей в голове Эдварда. В такие моменты подчиняться начальнику было очень легко: он не отдавал приказов, не язвил и не усмехался - он просил, умолял каждый прикосновением не сопротивляться, довериться, отдаваться без оглядки на неизвестно кем придуманные морали и запреты. Отдаваться своему желанию, которое постоянно дремало внутри, и тут же просыпалось, едва горячие ладони и губы Роя касались Эда.
Отдаваться только ему.
Тихо постанывать, чувствуя поцелуи-укусы на вновь живой руке, ещё слабой и слишком чувствительной, с тонкой нежной кожей. Выгибаться от невероятно яркой и сладостной боли, когда зубы смыкались на твёрдом соске, и отчаянно стискивать зубы, чувствуя привычное, но всегда волнующее проникновение в собственное тело. И уже никакие проблемы не имели для Эдварда значения, осталось только тяжёлое тёплое дыхание в шею, крепкие объятья, настолько сильные, что не было возможности даже пошевелить рукой, и дурманящее чувство удовольствия, подкатывающее волнами, накрывающее постепенно, и обещающее превратиться в настоящее цунами...
***
Эдвард так и не ушёл: подпёр ручку двери стулом и, не одеваясь, снова забрался к Рою под одеяло. Больничная койка была, мягко говоря, тесновата для двоих людей, потому пришлось крепко прижаться друг к другу. Полковник рассеянно перебирал пальцами длинные волосы уже уснувшего Эда, и зачем-то прижимался губами к его виску, чувствуя, как медленно и размеренно бьётся маленькая жилка под кожей.
Стальной, наверное, так и не заметил, что глаза у Роя всё это время были закрыты.
Потому что так легче было обмануть себя - а утром он откроет их и снова увидит улыбку на губах Эдварда, по которой уже успел соскучиться...
Автор: алКошка
Бета: Нет
Статус: Закончен
Жанр: Slash, Romance, PWP
Рейтинг: R
Персонажи/Пейринг: Рой/Эд
Размер: Мини
Примечание: Пост-канон
Дисклаймер: Хирому Аракава - владелец и демиург
Размещение: Строго запрещено
читать дальшеТик-так - шепчут часы в больничном коридоре, и с каждым отрывистым движением стрелки Эдвард всё больше жалеет о том, что решил выйти через это крыло, а не пройти более длинным путём. Посетители, да и персонал, уже давно разошлись по домам, только в конце коридора горит приглушённый свет лампы на столе дежурной медсестры, а за окнами темно - Эд всё не решался отойти от постели Ала, пока тот не уснул. А теперь замер у палаты, из которой только сегодня днём выписалась лейтенант Хоукай, но остался ещё один пациент.
Элрик сделал нерешительный шаг в сторону двери, прислонился виском к косяку и прикрыл глаза, так и не решившись взяться за ручку.
- Входи, Стальной, - раздалось из-за двери, и Эдвард вздрогнул, распахнув глаза.
Дверь открылась с тихим скрипом, в палате было темно - да Рою и не нужен был свет, Истина абсолютно лишила его зрения, и темнота стала вечным спутником. Эдварду стало совсем не по себе: с одной стороны он прекрасно знал, что Полковнику не нужна ничья жалость, она может лишь оскорбить его, но ничего не мог с собой поделать - он действительно жалел Мустанга. И во всём винил себя. Хоть умом и понимал, что вина за всё случившееся лежит не на нём...
- Стальной, ты где? - нетерпеливо спросил Рой. Кровь застучала в висках от волнения, он не слышал ни звука, и уже подумал, что мальчишка ушёл...
- Здесь, - раздалось тихо, даже как-то робко. И Полковник вновь смог услышать его почему-то прерывистое дыхание, и шум подшипников в искусственной ноге, когда тот сделал пару шагов к постели.
В темноте Элрик едва смог различить черты лица Роя, отчётливо были видны лишь блики света ущербной луны, заглядывающей в окно. Они отражались на мутной радужке чёрных глаз, а от осознания того, что Полконик не видит даже этого света, становилось ещё хуже.
Рой протянул руку в густую темноту, медленно и аккуратно - он слышал каждый шорох складок одежды Эдварда, каждый вздох, но всё равно боялся промахнуться, будто это стало бы неоспоримым доказательством его слабости. Но как только кончики пальцев коснулись широкого ремня на поясе Эда, Полковник быстро и уверенно схватился за него и дёрнул на себя, повалив мальчишку на кровать. Вот теперь он не колебался ни секунды - за столько лет он изучил Эдварда настолько хорошо, что не обязательно было видеть его лицо, чтобы прижаться губами к губам, и брюки он давно мог расстегнуть не глядя, одной рукой.
Эду показалось, что у Полковника жар - такая горячая волна окатила всё тело, как только Рой подмял его под себя, жадно целуя и без промедлений начиная раздевать.Теперь-то Элрик с кристальной ясностью понял, что зря переживал: Полковник Мустанг не изменился. В бою у его ног всё также послушно вились саламандры, ожидая приказа напасть на противника, а в постели он сам был похож на безудержное пламя, выжигающее остатки мыслей в голове Эдварда. В такие моменты подчиняться начальнику было очень легко: он не отдавал приказов, не язвил и не усмехался - он просил, умолял каждый прикосновением не сопротивляться, довериться, отдаваться без оглядки на неизвестно кем придуманные морали и запреты. Отдаваться своему желанию, которое постоянно дремало внутри, и тут же просыпалось, едва горячие ладони и губы Роя касались Эда.
Отдаваться только ему.
Тихо постанывать, чувствуя поцелуи-укусы на вновь живой руке, ещё слабой и слишком чувствительной, с тонкой нежной кожей. Выгибаться от невероятно яркой и сладостной боли, когда зубы смыкались на твёрдом соске, и отчаянно стискивать зубы, чувствуя привычное, но всегда волнующее проникновение в собственное тело. И уже никакие проблемы не имели для Эдварда значения, осталось только тяжёлое тёплое дыхание в шею, крепкие объятья, настолько сильные, что не было возможности даже пошевелить рукой, и дурманящее чувство удовольствия, подкатывающее волнами, накрывающее постепенно, и обещающее превратиться в настоящее цунами...
***
Эдвард так и не ушёл: подпёр ручку двери стулом и, не одеваясь, снова забрался к Рою под одеяло. Больничная койка была, мягко говоря, тесновата для двоих людей, потому пришлось крепко прижаться друг к другу. Полковник рассеянно перебирал пальцами длинные волосы уже уснувшего Эда, и зачем-то прижимался губами к его виску, чувствуя, как медленно и размеренно бьётся маленькая жилка под кожей.
Стальной, наверное, так и не заметил, что глаза у Роя всё это время были закрыты.
Потому что так легче было обмануть себя - а утром он откроет их и снова увидит улыбку на губах Эдварда, по которой уже успел соскучиться...
@темы: =Рой Мустанг/Эдвард Элрик=, =Яой=, =Другой жанр=, =PWP=, =R=
-
-
08.12.2015 в 00:20Очень проникновенное и эмоционельное маленькое произведение))
Спасибо
П.с.: пойду дальше гулять по сообществу и Вашим страницам в поисках литературы)
-
-
08.12.2015 в 00:48Только это же фики четырёхгодичной давности, их литературой язык не повернётся назвать хД
-
-
08.12.2015 в 01:18их литературой язык не повернётся назвать
Почему же) они яркие и эмоциональные. Произведение может быть безукоризненно написано, но не цеплять, не заставлять сопереживать героям. А вот
эти миники скрасили мой вечер, точнее уже ночь