Спасибо, что были, что читали, что поддерживали. Не знаю, как еще выразить свою благодарность. Спасибо. Для меня это много. Для меня это нужно. Для меня это ценно. Ценно, что находились слова для меня - и если будут еще, я всегда им рада.
Спасибо.
Название: Круги своя
Автор: Shiwasu
Бета: schuhart_red
Фендом: Full Metal Alchemist
Дисклеймер: не принадлежат, не извлекаю
Пейринг: Эд|Ал|Рой|Эд|Рой|Ал|...
Рейтинг: NC-17 (общий)
Жанр: ангст, романс, ангст
Статус: закончен
Предупреждение: наверное, опять всех жалко)
Саммари: конец
Размещение: с разрешения - пожалуйста
От автора и беты: мы писали-мы писали, наши пальчики устали...)
Последняя глава, 11
<Последняя глава, 11
-Подъезжаем, - прервал Роевы мысли голос Хавока. Голос был такой привычный, что полковник вздрогнул.
За окнами тянулись освещенные теплыми, желтоватыми, как топленое масло, огнями улицы Централа. Тысячу раз виденные дома проплывали мимо в том же самом порядке, как когда-то, когда он видел их из окна своей служебной машины.
Этих пяти лет не было.
Полковник Рой Мустанг просто ехал на службу. Ничего особенного. Подумаешь, перекрасили ворота Штаба, сделали пару пристроек слева и сузили плац. Невелика разница. Ремонт положен по уставу. Машина плавно и мягко затормозила ровно на том же месте, что и всегда.
Не было государственного переворота. Не было тюрьмы. Не было длинных, одиноких и бессмысленных ночей в занесенной снегом избушке (полковник хмыкнул - избушка, глупая и безвкусная выдумка), не было нападения. Не было войны.
И больше не было мальчишки со светлой косой, в красном плащике, вопящего, вредного, невозможного. Рой не знал, где он остался - в другом мире ли, на войне ли, или потерялся где-то еще, в месте, про которое он не знает. Может быть, где-то остался, но Рою почему-то не хотелось так думать. Пускай уж лучше не будет совсем.
Последний раз он его видел, когда еще была война…
Тишина над степью звенела чуть уловимо, как камертон, и в то же время оглушительно, так же дико, как если бы онемел целый город. Нетронутый снег лежал пластами, облачками вырывалось дыхание. После относительного тепла госпиталя, мороз колол лицо и ноздри изнутри, как ковер опавших еловых иголок.
Эд сидел на бревне возле самой стены. Закутавшийся с головой в чью-то не по росту ему огромную шинель, как в одеяло, он был почти жалко маленький. Дыхание вырывалось редкими куцыми облачками, задевая кончик его покрасневшего носа. Рой сделал шаг и услышал внезапно тихое и леденяще-четкое:
-Уходи.
Рой понял, что и действительно на секунду притормозил.
-Уйди к черту, полковник.
Эд услышал, как тот помедлил, а потом направился дальше, к нему.
Убью.
Мустанг спокойно опустился на кривое, обледеневшее бревно рядом с ним.
-Надо же, - сказал он, - Никогда бы не подумал, что однажды тебя и в самом деле можно будет испугаться.
Рой отчетливо слышал, как рядом с ним скрипнули зубы. Он знал, что тот устал, что не станет ничего делать, что стерпит. Эд стерпел. У него не было сил орать, беситься, отталкивать его, гнать, он не способен был и не хотел вставать и уходить сам. Мысленно спокойно, с чувством выругавшись, он прикрыл глаза и замер. Хотелось прислониться спиной к чему-нибудь, обмякнуть, но стена госпиталя была обледенелой, кое-как накопленное под шинелью тепло выстыло бы в миг.
Полковник не шевелился. Сидел себе, дышал воздухом и никуда не спешил. Эд знал, что эта скотина совершенно невозмутимо просидит так и до завтрашнего утра - во время караула гад даже носом не клевал, сам не спал и другим не давал, назло, не иначе. Эдово напряжение как всегда отлетало от Мустанга, как горох от стенки.
-Твою мать, - наконец устало сказал Эд, не открывая глаз. - Зачем ты пришел?
Он знал, если полковник хоть слово скажет про то, как он начал ругаться, постоянно, по поводу и без, это станет последней каплей. Видимо, Мустанг чувствовал такие вещи.
-Пока не знаю, - просто ответил он.
-Уходи, - устало и почти безнадежно сказал Эд, - Уходи. Бесишь. Это приказ.
-Это не может быть приказом, Стальной. Технически мы сейчас в одном звании, - объяснил Мустанг, - меня уже повысили до майора, а приказ о повышении тебя до подполковника за проведение операции подпишут только завтра.
-Почему меня?
-Хочешь, чтобы подполковником сделали Альфонса?
-Нет. Пускай тебя делают.
-На два звания сразу в нашей армии повышают только посмертно.
Эд сжался еще сильнее, словно давя в себе что-то. Но оно все же вырвалось, еле слышное, внезапно по-детски горькое:
-Я не хочу… Не хочу. Хватит уже с меня…
-Опять же технически, - сухо заметил Рой, сжимая руки, - подполковником должен стать Ал. Это все целиком ведь он сделал.
Так и не открывая глаз, Эд медленно опустил подбородок на колени, сжимаясь совсем, в позу, похожую на эмбрион.
-Не называй его "Алом" - тихо отозвался он.
Сидеть было жестко и холодно. Корка льда на бревне таяла от тепла, Рой знал, что на шинели останутся мокрые грязноватые пятна.
-Ты уже чувствуешь руку и ногу? - спросил он. Тот не ответил.
Когда крепость замолкла, их отряд, чуть выждав, наконец двинулся к ней. Внутри они не нашли никого. Где-то горели костры, булькало варево в котелках, кто-то из солдат видел, как еще поднимался пар от кипятка в кружках. Но людей не было. Ни одного.
Оба Элрика лежали в сугробе метрах в ста от стены, почти на самой борозде в снегу, огромной, округлой, Рой знал, что она охватывала всю крепость целиком. Круг преобразования. Когда полковник поднял Эда из багрового снега, он почувствовал, что пропитавшееся кровью пальто на его спине уже начало леденеть. Все перекореженные алхимической реакцией, наполовину сплавленные, перекрученные, словно сделанные не из стали, а из фольги, рядом лежали автопротезы. И Рой слышал, что он живой, чувствовал, как он спокойно, ровно дышит. Сунул руку ему под пальто, рубашку, и пальцы нащупали на груди ниже соска нежный-нежный, только что наросший шрамик от пулевого отверстия, а потом второй, над сердцем. Раны закрылись. Рой взял Эдову руку. Правую руку. Она была бледная, прозрачная, незагорелая, нетронутая, словно новая. И теплая. Ни шрамов, ни мозолей, белая, как выросший в подземелье стебелек - и неожиданно тоненькая, слабая, беззащитная. В запястье ровно бился живой пульс.
Через три часа он пришел в себя. Ал второй день спал - исцеленному организму требовался отдых, чтобы восстановить силы. По приблизительным прикидкам, Ал уничтожил человек четыреста.
-Когда ты тогда рассказывал, что с ума не сходят в одночасье, ты ведь просто заговаривал мне зубы, да? - вдруг спросил Эд. - Говорил первое, что в голову взбредет?
-Да, - согласился полковник. Разговор про сумасшествие, трюк с перчатками - все это было импровизацией, чтобы заболтать его, чтобы подманить поближе.
-Я так и знал, - глухо сказал Эд в коленки. - Я понял это тогда, когда еще в том мире заговаривал зубы одному очень хорошему человеку.
-Рад, что пригодилось.
-Какого черта ты тогда свалил? - вдруг бездумно спросил Элрик. Действительно неожиданно.
-Прости?
Эд поднял голову. Взгляд у него был неприятно злой и осмысленный:
-Ты неделю мутил мне мозги. А потом свалил в командировку. Зачем ты так сделал? - откровенно спросил он.
-Стальной, - сухо сказал Рой, - ты мне не мать и не начальство, чтобы я оправдывал перед тобой свои действия.
-Это все из-за тебя, - сомнамбулично проговорил Эд, опять безразлично сникая. - Все ты.
-Я не думаю, что ты действительно так считаешь, - неожиданно мягко ответил голос полковника.
-Я не считаю, - обреченно подтвердил Эд, глядя на пустую степь. - Но я не могу больше быть один во всем виноват. До такого уже дошло… Я признаюсь. Я не могу. Хватит уже…
-Стальной, - снова негромко послышался низкий, строгий голос Роя, - просто скажи мне, ты чувствуешь руку или нет.
-Я не хочу ее чувствовать, - Эд не шевелился. - Ничего не хочу чувствовать… Мне этого чувствования уже вот посюда… Ты понимаешь: из-за меня мой брат убил несколько сотен человек. Из-за меня, - он вдруг первый раз открыто посмотрел Рою в глаза и тихо, с какой-то непонятно кому адресованной укоризной спросил. - Как я жить-то теперь буду?..
-Когда после этого Драхма капитулирует, - голос Роя звучал уверенно, мягко, почти убаюкивающе, - и кончится война, ты поймешь, что если бы не это, было бы убито гораздо больше. Крепости не стало за минуту. Драхма уже понимает, что не справится с нами даже в альянсе с южанами.
-Он их уничтожил, - монотонно продолжал говорить Эд, словно не слыша, словно озвучивая свою какую-то внутреннюю мантру. - Людей. У них были семьи, дети… они жили, думали, чувствовали. Настоящие, живые люди. Такие же, как я и как он.
-Ты с этим ничего не сделаешь, - спокойно отозвался Рой. - Это непоправимо. Забудь. Это закончит войну.
-Ты пытаешься снять с меня ответственность? - хрипло спросил Эд.
-Совершенно верно.
Эд опустился на руки лбом.
-Взял бы ты ответственность за то, с чего все это началось… - наконец ответил он. - Давным-давно… Не дал бы нам тогда чушь творить. Ты опоздал лет на девять.
-Не я в этом виноват.
-Я виноват, - согласился Эд. - На самом деле я виноват. Я знаю.
Рой знал, что Эд не отдаст ему ни грамма своей ноши. Не позволит себе переложить это на кого-то еще, особенно на младшего брата.
Опять это проклятое "я виноват". Полковнику хотелось снова взять его за шкирку и макать рожей в снег, как пришлось делать, чтобы унять истерику почти сразу после того, как тот проснулся. Теперь хотелось повозить его мордой по чему-нибудь обледенелому. Просто чтобы взбодрился.
И в то же самое время хотелось…
-Устал, - снова глухо произнес Эд.
На несколько секунд тяжелая рука легла ему на затылок, провела коротко и исчезла.
-Я сорок пять минут подумаю вместо тебя, - спокойно сказал Мустанг. - А ты отдохни. Потом все верну.
-Почему это сорок пять? - тупо спросил Эд.
-Оптимальное время для короткого дневного сна, - невозмутимо объяснил полковник, - За этот промежуток мозг полностью разгружается и отдыхает.
-А потом?
-Верну тебе все твои мысли.
Эд долго молчал. Потом со странной интонацией спросил:
-На кой черт тебе еще чужое? Думал бы свое.
-Сорок пять минут скоро начнутся, - ровно отозвался Рой. - Пойдем обратно в госпиталь.
Эд не шевелился несколько долгих мгновений, так и сидя, уткнувшись лбом в колени.
Когда-то этот же самый голос говорил ему какие-то глупости про красивые глаза. Подумать только, он сидел у него на коленках, прижавшись лбом, зажмурившись. Тогда и поговорить было не о чем. Как давно… А голос все такой же. Эд был почти уверен, что полковник сейчас не пахнет ничем, кроме гари, грязи и дыма, но почему-то вдруг почти до слез захотелось проверить - вдруг нет, вдруг у его шинели все тот же запах пряной растертой травы, тот же запах, который Эд чувствовал, когда спал пять лет назад на кушетке за шкафом...
-Сейчас пойдем, - глухо донеслось до Роя, Элрик так и не шелохнулся.
Эд замер. Он знал, стоит ему лишь шевельнуться, сделать хоть одно движение, и он очень сильно ошибется. Он не хотел больше ошибаться.
Они сидели рядом еще несколько долгих минут. Стояла хмурая погода, без времени суток, было темно, в такие дни электрический свет горит в домах весь день, потому что весь день сумерки. И Рою до тянущей боли в груди хотелось протянуть руку и сгрести ладонью макушку с теплыми, густыми волосами вниз, уложить к себе на колени. Чтобы он уснул так, прямо на морозе. А потом неслышно унести его внутрь и уложить, как маленькую девочку. И поцеловать его. Опять глупо и нежно. В щеку. И может быть еле слышно в губы, если он будет крепко спать. Просто один раз.
Но он так и не решился. Через несколько минут Эд со вздохом выпрямился и поднялся во весь рост. В полный рост себя девятнадцатилетнего. Встал и сам ушел внутрь, спать. Именно тогда Рой понял, что он все-таки вырос.
Эду было двадцать. Ворот мундира расстегнут, плащ распахнут, руки засунуты в карманы. Он стоял на верхней ступеньке на входе в Штаб и смотрел на подъехавшую машину. Светлые волосы на затылке обрезаны коротко и непривычно топорщатся.
Его глаза остановились на полковнике, и брови сразу же сдвинулись, но без всякой злости или недовольства, скорее просто по привычке, выработавшейся уже с годами.
-Привет, Ал, здрасьте, майор, - он кивнул Хавоку и снова перевел внимательные глаза на Роя. Золотые, сердитые, отливающие светом лимонно-желтых фонарей. - Ну и тебе не хворать…
Рой рассматривал его несколько долгих секунд. А потом улыбнулся:
-И я тоже рад тебя видеть, Стальной.
-Не говорил такого, - тут же буркнул Эд, протягивая руку к поднявшемуся по лестнице Алу. Он наверное и сам не заметил, как провел ему по спине ладонью, легко, всего на одно мгновение. Прикосновение естественное и нужное, как вдох.
-Я отвезу мадам с детьми в гостиницу, - высунулся из окошка Хавок. - Сейчас уже должны п-привезти остальных.
Эд пожал плечом и согласно кивнул. Женщина изнутри стучала Рою в окошко.
-Спасибо большое, Вы нас так выручили! - слышался ее приятный, опять будто дрожащий от волнения голос. Рой кивнул и помахал в окно Кимберли, которая прижималась носом к стеклу и, видимо, была искренне расстроена тем, что он уходит.
-До свидания, - попрощался Рой.
-Пока, - грустно помахала она и твердо добавила. - Я теперь знаю, что ты правда самый настоящий полковник. Пока!
Машина неслышно тронулась с места и уехала.
Ал стоял, положив подбородок сзади брату на плечо и закрыв глаза.
-Я устал, - сообщил он.
-Боюсь, мы сегодня здесь ночуем, - хмуро отозвался Эд. - На железной дороге черте что. Наверное, до утра выяснится… - говоря, он так же хмуро проследил, как полковник поднимается по ступенькам и останавливается напротив. Ал открыл глаза и тоже поглядел на него. Рой молчал, переводя взгляд с одного лица на другое. Две пары глаз смотрели на него - медовые и темные серые. Два похожих, одинаково повзрослевших лица с совершенно разным выражением. Как один и тот же человек, проживший бы две разных жизни.
-Чего уставился? - недружелюбно поинтересовался Эд.
-Братик, - тут же, словно на сигнал светофора, автоматически укорил Ал. - Невежливо…
-Ладно, буркнул Эд и ехидно спросил. - Ну… как доехал?
-В целом неплохо, благодарю, - изогнул бровь полковник. Эд глядел на него так, что казалось, вот-вот покажет ему язык или что-нибудь еще сказанет. Альфонс вздохнул и чуть повернул голову на братнином плече, прижимаясь щекой, вздохнул в шею.
-Извините, полковник, - проговорил он. - На самом деле, он тоже рад Вас видеть.
-И ничего я не рад! - тут же возмутился старший.
-Рад-рад, - меланхолично повторил Ал. - Я слышу. У тебя сердце бьется.
-Ох, получишь ты у меня за это, - пробормотал Эд, скосив на него взгляд, и опять вздрогнул, когда Рой поставил чемодан и протянул ему руку.
Золотые глаза посмотрели на его ладонь, потом внимательно, но без настороженности Рою в лицо.
-Стально-ой, - позвал полковник. Эд со вздохом вытянул из кармана правую руку и вложил Рою в ладонь живые теплые пальцы.
-Здрасьте, полковник, - обреченно пробормотал он. А потом улыбнулся.
-------
-…А нет ли чего-нибудь покрепче?
Эд пожал плечом:
-Я не пью. Потерпите, сейчас Вам… - раздался деликатный стук, и дверь отворилась. При виде лейтенанта Хоукай с дымящимся чайником на подносе, Эд встал.
-Разрешите?
-Пожалуйста.
Когда Риза, тихо улыбаясь чему-то про себя, аккуратно поставила чай на стол, Рой благодарно кивнул и бросил взгляд на Элрика - он не садился до тех пор, пока Хоукай не вышла. Лейтенант заходила уже в третий раз, и каждый раз Эд при ней вставал. Полковник знал, почему. Он своими глазами видел два аккуратных отверстия у Эда под лопаткой и под ключицей и Алово плечо, простреленное с хирургической точностью, не задев ничего важного. Рой уже спрашивал, до каких пор он собирается каждый раз вскакивать, смущая бедную Хоукай. Тот сказал: "Всегда". Сказал: "Она не убила самое дорогое, что у меня есть…"
-Поставьте на место!
-А? - Рой даже вздрогнул. Эд подошел и отнял у него кружку, нежно-розовую, с ослепительно-белой изнанкой, и сердито пояснил:
-Это моя…
Мятный чай пах божественно, переливался густым, похожим на тягучую древесную смолу цветом при свете настольной лампы, поднимались клубы пара.
-Ал, будешь чай?.. Эй?..
-Спасибо, братик, - сонно донеслось из-за шкафа, где стояла кушетка, - но я только заснул.
Отпивая крепкий, сладко обжигающий холодные губы чай, Рой оглядывал кабинет почти с жадностью. Все было так. Он знал, что когда он оказался в тюрьме, здесь все изменилось. И вернулось на круги своя совсем недавно. Цвет стен теперь был немного другой, другой ковер, другой шкаф, очень похожий на старый - старый так и не нашли. Документации там, правда, было еще совсем мало, папки занимали только самый краешек средней полки - когда их поднакопится, они будут плотно стоять рядами, и лежать на шкафу сверху, грозя покоситься и обрушиться вниз - тогда все будет совсем по-старому.
Зато стол и кресло были те же самые, его, Роевы. На столе, правда, образовалось несколько длинных глубоких царапин, прямо на крышке, но это была такая ерунда…
Даже тени от предметов сейчас падали так же, точь-в-точь как когда-то давно, когда он сидел тут вечерами один и при свете ночника разбирался с бумагами.
-Спасибо за кабинет, - сказал он вполголоса, чтобы не потревожить кажется снова задремавшего Альфонса. Эд пожал плечами и налил себе чаю в двухцветную кружку, осторожно взял ее в руки. Поражало, как он иногда умел бережно, трепетно обращаться с чем-то.
Сейчас старый стол был пуст, словно ждал прежнего хозяина. В углу лежали только несколько конвертов с вензелями.
-Знаете, что там? - раздался хрипловатый Эдов голос, а потом прихлебывающий звук, когда он отпил чай. Он все еще иногда путался, называя его то на "ты", то на "Вы".
-Догадываюсь, - согласился полковник. - Вручишь?
Ни секунды не задумываясь, не слезая с угла стола, на котором он сидел, Эд свободной рукой взял один конверт и запустил его через весь кабинет.
-Держи. Поздравляю, теперь ты опять цепной пес армии по полной…
Рой распечатал конверт, раскрыл приказ о восстановлении в звании, неторопливо прочитал. Потом так же неторопливо свернул и аккуратно убрал обратно, сложил руки на колене и посмотрел на невозмутимо пьющего свой чай Элрика.
-Стальной, - позвал он. - А ты злопамятный.
-Еще какой, - не стал отрицать Эд. - Все помню.
-Все? - зачем-то уточнил Рой. Тот подумал пару секунд, а потом спокойно и прямо посмотрел прямо на него:
-Все, - сказал он, допил чай и поставил кружку на стол с тихим стуком. Эд сидел совсем рядом, всего в паре метров от него. Косой свет настольной лампы падал ему на обтянутое синей тканью колено, на запястье еще держащей чашку руки, на складки белой, закатанной до локтя рубашки. Прямой нос, очертания упрямых губ, брови, ресницы, чуть суровей обозначившиеся скулы были обрисованы падающей тенью. Красивое, серьезное, уже совсем не детское лицо. Пряди у щек остались длинными, а сзади были срезаны совсем коротко, у самой шеи, будто тупыми ножницами, и смешно топорщились в стороны, точно сами удивляясь внезапно с ними произошедшему. Росли себе росли лет десять, никто не трогал, доросли почти до пояса, и вдруг р-раз!..
-Ну ладно, - раздался хмурый Эдов голос, - давай, я морально готов. Скажи что-нибудь про то, что у меня на голове.
-Что это у тебя на голове?
-Сам не видишь, что ли?
-Вот и поговорили, - улыбнулся Рой. - Зачем ты отрезал волосы?
-Тебя-то это каким боком трогать должно, - пробубнил Эд.
-Жалко, - вдруг обескураживающе просто отозвался Мустанг. Эд замер и невольно глянул на него. Полковник никогда раньше не употреблял этого слова - "жалко". Он мог сказать "жаль", "сожалею", "какая жалость", но никак не по-детски печальное "жалко". Эд присматривался, и никак не мог понять, что в полковнике изменилось. - А все же?
Эд помолчал пару секунд, а потом ему как будто что-то вспомнилось, в его глазах мелькнула ехидца.
-Снимешь перчатки - расскажу, - с долей злорадства сказал он. Это Рой тоже прекрасно помнил.
-Рассказать тебе, от чего я могу сойти с ума?
Глаза у мальчишки остановились. Ему было страшно, он был маленький и беспомощный. Видно было, как ему хочется бежать, бежать, сломя голову, куда угодно - и он не мог даже пошевелиться.
-Расскажите, - просипел Эд, глядя, как заколдованный.
Полковник поднял руки и медленно, осторожно потянул к нему, ладонями вверх. Он уже четко видел тот момент, когда его поймает.
-Снимешь - расскажу.
Отставив чашку, он легко поднялся из кресла и направился к Эду. Еще шаг, еще, скоро он почувствует его запах, скоро…
Он натолкнулся на золотые, как огоньки в масляных лампах, глаза, как на стену. В них не было ни страха, ни желания бежать.
-Дальше лучше не подходи, - тихо сказал Эд.
-Если хочешь, чтобы я снял перчатки, - доходчиво объяснил Мустанг, - мне нужно сначала их на тебя надеть.
-Можешь свои снять, - так же сухо ответил Эд. Рой молча стянул обе перчатки за пальцы и положил их, светящиеся белизной, на стол.
-Итак?
Эд пожал плечом:
-Забудь, - а увидев непонимание на его лице, добавил. - Мне же ты тоже тогда хрен что рассказал…
-Пошутили и хватит? - предложил полковник.
-И хватит, - согласился Эд. - Стой где стоишь.
Рой сделал еще один шаг вперед. Элрик хмуро, в упор смотрел на него и не двигался. А полковника тянуло вперед почти против воли, как магнитом, как силой тяжести, хотя он и видел, что его тащит в полную неизвестность. Он как брел по местам, которые давным-давно забыл, почти наощупь узнавая что-то. Эд был весь с ног до головы другой, в нем все изменилось, но прошлое, дорогое, улавливалось почти интуитивно, чувствовалось. Это было как брести, закрыв глаза, на знакомый много лет назад запах.
-Ты думаешь, я не смогу тебя ударить? - наконец устало спросил Эд, когда он подошел совсем вплотную к нему.
-Думаю, сможешь, - согласился Рой и признался. - Но надеюсь, что снова не станешь. Сказать честно, я до сих пор не знаю, почему ты не ударил меня еще тогда, когда мы встретились в Бриггсе, хотя обещал…
-Обещал, значит, сделаю, - тихо отозвался Элрик и надолго замолчал. Полковник почти чувствовал его, сердце наращивало темп. Коснуться… хотя бы волос на затылке, теперь таких коротких, наверное теперь лишь чуть знакомых наощупь, хотя бы кончиками пальцев дотронуться.
Теперь это было совсем по-другому. Это было "нельзя", почти противоположное прежнему. Оно исходило не от Роя. И это было дико. Это был другой Стальной, которого теперь уже невозможно было подхватить одной рукой и посадить к себе на колени, напугать или одним словом вывести из себя, не тот мелкий и вредный. То, что было лишь зачатками, выросло и раскрылось, стало настоящим. Взрослым. Законченным.
- Я не смог, - вдруг снова заговорил Эд. - В том мире был человек… очень похожий на тебя. Однажды я даже сломал ему руку… Видимо, тебе, а не ему… Он терпеть меня не мог, я понимаю, почему… Но он мне очень сильно помог. Наверное, в память о Хайдрихе, я не знаю. Это он помог нам перейти через Врата. Он построил ракету и отправил нас с Алом домой… Это подло, - еле слышно добавил он, когда Рой сделал еще, последний шаг вперед и обхватил его за плечи большими теплыми руками, обнял, зарылся лицом в короткие, щекотные волосы. Обнял, настоящего, нового, но все-таки до каждого ощущения знакомого, вдохнул запах, который так хорошо помнил. Эд… - Я считаю до трех, потом не обессудь.
-Стальной…
-Один.
-Можно, я тебя поцелую?
-Дв… два…
-Братик?
Роя тут же отодвинуло в сторону, как поршнем. Эд встал со стола и прошел мимо. Только когда его уже не было, Рой вспомнил, что рука у него больше не железная. Это он своей рукой его так отодвинул. Полковник довольно ошарашенно подумал, что когда-то он весь умещался у него на коленях.
Прислушиваясь, Рой осторожно провел пальцем по краешку розово-белой кружки. Красивая. До чего Вы дошли, полковник…
-Это еще что за новости?! - раздался из-за шкафа полный изумления Эдов голос. То, что говорил Ал, было совсем не слышно. - Ничего подобного!
-…
-Ал… ты совсем с ума сошел?
-…
-Но ты…
-…
-Ладно… цыц… спи…
Он появился из-за шкафа весь какой-то растерянный, немного ошалело посмотрел на полковника, подошел к стоящему на столе на подносе чайнику, бубня: "Черт знает что…"
-Чай будешь? - спросил он, берясь за теплую фарфоровую ручку.
Он слышал движение, он в любом случае мог бы среагировать.
Сильные руки поймали его, крепко обняли поперек живота, прижимая к спиной к твердой груди, так, что он почувствовал пуговицы, бедра плотно прижались к нему сзади. От горячего поцелуя в открытую шею Эд дернулся, как от укола.
-У меня же чайник в руках, - зло и беспомощно прошипел он. Одна рука сжала его кисть:
-Так поставь…
"-Братик, разреши ему себя поцеловать.
-Это еще что за новости?!
-Тебе ведь тоже хочется, - Ал улыбнулся. - Пусть.
-Ничего подобного!
Ал помолчал, потом его горячая ладонь коснулась лица брата, убедительней всяких слов и уговоров.
-Он любит тебя… Как и я…
-Ал… ты что, с ума сошел? - поразился Эд. У него внутри все упало.
-Немножко, - младший притянул его голову к себе на подушку, крепко обнимая, надолго прижался губами к губам. Потом пустил. Эд видел, как он смотрит на него в темноте полными нежности глазами. - Я точно знаю. Я очень хорошо его понимаю, понимаю… что это такое. Разреши, пожалуйста, всего один раз… Ты ведь помнишь, как это.
Эд сглотнул:
-Но ты…
-Люблю. Больше жизни. И знаю, что любишь. Я тебе верю…"
Чайник стукнул о дубовую крышку. Рой развернул его к себе, а потом по-прежнему легко подхватил и усадил на край стола, раздвинул ему колени руками, чтобы можно было податься ближе. Не убирая с него ладоней, уже почти дотянулся, и остановился в миллиметре от его лица, так, что губы уже чувствовали тепло, замер так близко, что это уже ничего не решало, и все равно будто не осмеливаясь. Испугался. Последний раз шесть лет назад… Испугался.
Эд не помнил, что он подумал. Скорее всего, ничего. Все уже было сделано, поэтому он просто схватил полковника за голову, запуская пальцы в лоснящиеся черные волосы, и притянул, находя его губы своими…
Сладкие губы, сладкие, нежные, все еще чуть-чуть припухлые. Восхитительный вкус мятного чая в горячем влажном рту, руки, обе теплые, крепко и уверенно обнимают его за шею. Эд не просто давал целовать себя, но впервые в жизни целовал его сам, не поддаваясь, а как равный, целовал страстно и жадно, не брата, не кого-то другого, а его, Роя. На его, Роя, загривке сжимал пальцы, его целовал в губы, его язык пускал в свой рот, отдаваясь точно так же, как когда ему было четырнадцать. Ему просто было уже не четырнадцать. А в остальном, ничего не изменилось.
Рой сжимал его изо всех сил, задыхаясь, лаская его губами, языком, пальцами, зная, что у него всего несколько минут, ужасно, тоскливо мало, и старался отдать всего себя и получить его, как можно больше. Несколько минут, хватит только чтобы успеть снова узнать. Потом потерять.
Эту тоску нельзя было выразить ни словами, ни ударами сердца, ни дыханием. Ему не хватало воздуха, не хотелось тратить эти секунды на то, чтобы дышать, в горле стало горько, и в самых уголках глаз выступили слезы. Он целовал его в губы, ладонями трогая и пытаясь запомнить его, пытаясь успеть дотянуться до каждого миллиметра его тела. Ему не хотелось отрываться от его губ, и в то же время хотелось - чтобы целовать его всего, от лица и ладоней до ступней, но он знал, что если оторвется от него хоть на миг, все оборвется, было сладко и тоскливо страшно…
…Все кончилось постепенно. Естественно, как медленное пробуждение. Пальцы расслабились, стискивающие объятья стали осмысленней и бережней, перестали причинять боль, губы стали податливей и нежнее, движения медленней. Пришло тепло. Еще минуту они целовались на одном вдохе - глубоко, ласково и медленно, как будто занимаясь друг с другом любовью.
"Скучал?" - "Вот еще…" - "И я"
…А потом Рой понял, что просто стоит, прижавшись к нему всем телом, своими губами к его, и не шевелится. Просто опять слушает удары его сердца у себя под руками и держит его. Ему хотелось обнять его и не отпускать. Совсем никогда.
-Тебе не кажется, - прошептал Эд, очень невнятно, потому что тоже прижимался к нему губами и не думал отрываться, - что это уже где-то было?..
Рой помолчал, еле ощутимо прихватывая его губы своими, как тогда, словно снимая пушинки, и он ответил, опять целуя, но на этот раз нежно, ласково, приоткрываясь почти трогательно, касаясь только самым кончиком языка. Наверное, и сам не понял, как открылся, опять невольно доверился.
Рой прошептал так же ему в губы:
-Кажется, было…
Потом совсем еле слышно добавил:
-Ты вырос…
-Значит, - так же щекотно и невнятно, - должен сказать. Помнишь, обещал…
"-Полковник, а зачем мы это делаем?
-Маленький еще. Вырастешь - узнаешь…"
Рой не мог решиться отпустить его. Не мог. Не мог. Страшно, как прыгать в пропасть. Решился уже после того, как Эдовы губы отделились от его сами. Почти неощутимо. Как маленькая смерть.
Рой посмотрел ему в лицо, сверху вниз. Хотелось провести подушечками пальцев по его скулам, векам носу. Большим пальцем по припухлой нижней губе… Он так и сделал. Этого шанса ему пришлось ждать шесть лет. Он понял, что готов ждать еще столько же.
-Правда хочешь, чтобы я сказал, зачем?
Эд так же запрокинул лицо, тихо покачал головой, внимательно глядя:
-Нет. Не хочу, - и обнял его, руками и коленями, уткнулся носом в рубашку. Он вдохнул его запах, терпкий, одновременно будоражащий и успокаивающий, знакомый и надежный запах, и снова на какую-то секунду почувствовал себя маленьким. И понял, что маленьким уже не будет больше никогда.
Он слышал, как близко стучит Роево сердце, а сам почему-то все думал про тот поезд, в голове бегало по кругу: "Хорошо, что он опоздал… спасибо, что он опоздал…". Он слышал голос полковника, тихо:
-Эд… Эдвард… - и знал, что отзываться не надо. Когда он звал его, он говорил: "Стальной". Сейчас он не звал. Эд понимал, что эти слова на самом деле означают.
В кабинете было тихо, ночник приглушенно освещал комнату, не доставая до угла, где спал Ал, под дверь пробивалась неяркая полоска света. За окнами неслышно падал неизвестно когда начавшийся снег.
Они вздохнули и осторожно расцепили объятья.
…Шурша колесиками, кресло подкатилось к шкафу. Рой оставил его и вернулся налить себе еще горячего, но уже не обжигающего чаю, выключил настольную лампу. За шкафом кушетка осторожно скрипнула под двойным весом, послышалось еле слышное, сонное:
-Братик?
-Это я… чш-ш-ш… спи, Ал…
В темноте снег за окном было видно особенно отчетливо. Он падал, красивый и безмятежный, спокойно светясь, будто сам собой, белый на черно-синем. Придвинув кресло к кушетке, откуда слышалось спокойное дыхание, Рой устало опустился в него. Прямо напротив окна. Отсюда хорошо смотреть на падающий снег. Скоро зима…
В темноте, с закрытыми глазами, когда ни света, ни звуков, вкус ощущается потрясающе. Горячий, терпкий чай, с чуть ощутимым холодком мяты на кончике языка. Вкус поцелуя…
Кто-то постучал его по коленке.
-Эй, а я тебе говорил, что у нас крестники родились? - прошептал Эдов голос. - У Уинри?
-Нет, - так же шепотом ответил Рой. Эд приподнялся на одном локте, осторожно обнимая спящего Ала и оглушительно зашептал, видимо, ничуть не опасаясь, что тот проснется.
-Мальчишки! Я тебе завтра фотографию покажу. Они очень классные, мой старший, а у Ала малой, мы воспитаем из них очень крутых пацанов, вот увидишь!
-Разбудишь, - заметил Рой, кивая на Ала. Эд только махнул рукой:
-Да он спит, как я, видимо, все еще эти четыре года наверстывает. Так вот! Они чрезвычайно крутые, прямо пацаны что надо!..
Рой улыбнулся:
-Ты напоминаешь мне Маэса.
Эд оторопело замолк, потом вздохнул и сварливо признал:
-Получается, теперь я за него… В конце концов, придется все-таки сделать из тебя фюрера…
-Ты еще не отдал мне звездочки.
-Спляшешь - отдам, - ехидно ответил Элрик, ложась опять на подушку и обнимая младшего. Ал завозился, уткнулся ему носом в шею и безмятежно засопел.
-А еще ты мне так и не сказал, что с твоими волосами. Дети в этом как-то поучаствовали?
Эд помолчал с секунду, а потом до Роя донесся тихий смех, который он узнал бы из тысячи:
-Там долгая история, - прошептал Эд. - Все расскажу завтра… Спокойной ночи, полковник.
Через минуту все затихло.
Снег падал безмятежно и ласково, укрывая землю невесомым и тихим, и слов оказалось не нужно.
У мятного чая был самый потрясающий на свете вкус. Рой сделал глоток и тихо улыбнулся. Он понял, что будет любить этот чай всю свою оставшуюся жизнь.
От автора: если у вас найдется, что сказать - я всегда рада вашим отзывам и замечаниям, выслушаю с удовольствием
Спасибо всем, кто читал. Люблю-люблю-у-у (с) :]]]
Shiwasu
АРХИВАЖНО, ТОВАРИЩИ!
Спасибо.
Название: Круги своя
Автор: Shiwasu
Бета: schuhart_red
Фендом: Full Metal Alchemist
Дисклеймер: не принадлежат, не извлекаю
Пейринг: Эд|Ал|Рой|Эд|Рой|Ал|...
Рейтинг: NC-17 (общий)
Жанр: ангст, романс, ангст
Статус: закончен
Предупреждение: наверное, опять всех жалко)
Саммари: конец
Размещение: с разрешения - пожалуйста
От автора и беты: мы писали-мы писали, наши пальчики устали...)
Последняя глава, 11
<Последняя глава, 11
-Подъезжаем, - прервал Роевы мысли голос Хавока. Голос был такой привычный, что полковник вздрогнул.
За окнами тянулись освещенные теплыми, желтоватыми, как топленое масло, огнями улицы Централа. Тысячу раз виденные дома проплывали мимо в том же самом порядке, как когда-то, когда он видел их из окна своей служебной машины.
Этих пяти лет не было.
Полковник Рой Мустанг просто ехал на службу. Ничего особенного. Подумаешь, перекрасили ворота Штаба, сделали пару пристроек слева и сузили плац. Невелика разница. Ремонт положен по уставу. Машина плавно и мягко затормозила ровно на том же месте, что и всегда.
Не было государственного переворота. Не было тюрьмы. Не было длинных, одиноких и бессмысленных ночей в занесенной снегом избушке (полковник хмыкнул - избушка, глупая и безвкусная выдумка), не было нападения. Не было войны.
И больше не было мальчишки со светлой косой, в красном плащике, вопящего, вредного, невозможного. Рой не знал, где он остался - в другом мире ли, на войне ли, или потерялся где-то еще, в месте, про которое он не знает. Может быть, где-то остался, но Рою почему-то не хотелось так думать. Пускай уж лучше не будет совсем.
Последний раз он его видел, когда еще была война…
Тишина над степью звенела чуть уловимо, как камертон, и в то же время оглушительно, так же дико, как если бы онемел целый город. Нетронутый снег лежал пластами, облачками вырывалось дыхание. После относительного тепла госпиталя, мороз колол лицо и ноздри изнутри, как ковер опавших еловых иголок.
Эд сидел на бревне возле самой стены. Закутавшийся с головой в чью-то не по росту ему огромную шинель, как в одеяло, он был почти жалко маленький. Дыхание вырывалось редкими куцыми облачками, задевая кончик его покрасневшего носа. Рой сделал шаг и услышал внезапно тихое и леденяще-четкое:
-Уходи.
Рой понял, что и действительно на секунду притормозил.
-Уйди к черту, полковник.
Эд услышал, как тот помедлил, а потом направился дальше, к нему.
Убью.
Мустанг спокойно опустился на кривое, обледеневшее бревно рядом с ним.
-Надо же, - сказал он, - Никогда бы не подумал, что однажды тебя и в самом деле можно будет испугаться.
Рой отчетливо слышал, как рядом с ним скрипнули зубы. Он знал, что тот устал, что не станет ничего делать, что стерпит. Эд стерпел. У него не было сил орать, беситься, отталкивать его, гнать, он не способен был и не хотел вставать и уходить сам. Мысленно спокойно, с чувством выругавшись, он прикрыл глаза и замер. Хотелось прислониться спиной к чему-нибудь, обмякнуть, но стена госпиталя была обледенелой, кое-как накопленное под шинелью тепло выстыло бы в миг.
Полковник не шевелился. Сидел себе, дышал воздухом и никуда не спешил. Эд знал, что эта скотина совершенно невозмутимо просидит так и до завтрашнего утра - во время караула гад даже носом не клевал, сам не спал и другим не давал, назло, не иначе. Эдово напряжение как всегда отлетало от Мустанга, как горох от стенки.
-Твою мать, - наконец устало сказал Эд, не открывая глаз. - Зачем ты пришел?
Он знал, если полковник хоть слово скажет про то, как он начал ругаться, постоянно, по поводу и без, это станет последней каплей. Видимо, Мустанг чувствовал такие вещи.
-Пока не знаю, - просто ответил он.
-Уходи, - устало и почти безнадежно сказал Эд, - Уходи. Бесишь. Это приказ.
-Это не может быть приказом, Стальной. Технически мы сейчас в одном звании, - объяснил Мустанг, - меня уже повысили до майора, а приказ о повышении тебя до подполковника за проведение операции подпишут только завтра.
-Почему меня?
-Хочешь, чтобы подполковником сделали Альфонса?
-Нет. Пускай тебя делают.
-На два звания сразу в нашей армии повышают только посмертно.
Эд сжался еще сильнее, словно давя в себе что-то. Но оно все же вырвалось, еле слышное, внезапно по-детски горькое:
-Я не хочу… Не хочу. Хватит уже с меня…
-Опять же технически, - сухо заметил Рой, сжимая руки, - подполковником должен стать Ал. Это все целиком ведь он сделал.
Так и не открывая глаз, Эд медленно опустил подбородок на колени, сжимаясь совсем, в позу, похожую на эмбрион.
-Не называй его "Алом" - тихо отозвался он.
Сидеть было жестко и холодно. Корка льда на бревне таяла от тепла, Рой знал, что на шинели останутся мокрые грязноватые пятна.
-Ты уже чувствуешь руку и ногу? - спросил он. Тот не ответил.
Когда крепость замолкла, их отряд, чуть выждав, наконец двинулся к ней. Внутри они не нашли никого. Где-то горели костры, булькало варево в котелках, кто-то из солдат видел, как еще поднимался пар от кипятка в кружках. Но людей не было. Ни одного.
Оба Элрика лежали в сугробе метрах в ста от стены, почти на самой борозде в снегу, огромной, округлой, Рой знал, что она охватывала всю крепость целиком. Круг преобразования. Когда полковник поднял Эда из багрового снега, он почувствовал, что пропитавшееся кровью пальто на его спине уже начало леденеть. Все перекореженные алхимической реакцией, наполовину сплавленные, перекрученные, словно сделанные не из стали, а из фольги, рядом лежали автопротезы. И Рой слышал, что он живой, чувствовал, как он спокойно, ровно дышит. Сунул руку ему под пальто, рубашку, и пальцы нащупали на груди ниже соска нежный-нежный, только что наросший шрамик от пулевого отверстия, а потом второй, над сердцем. Раны закрылись. Рой взял Эдову руку. Правую руку. Она была бледная, прозрачная, незагорелая, нетронутая, словно новая. И теплая. Ни шрамов, ни мозолей, белая, как выросший в подземелье стебелек - и неожиданно тоненькая, слабая, беззащитная. В запястье ровно бился живой пульс.
Через три часа он пришел в себя. Ал второй день спал - исцеленному организму требовался отдых, чтобы восстановить силы. По приблизительным прикидкам, Ал уничтожил человек четыреста.
-Когда ты тогда рассказывал, что с ума не сходят в одночасье, ты ведь просто заговаривал мне зубы, да? - вдруг спросил Эд. - Говорил первое, что в голову взбредет?
-Да, - согласился полковник. Разговор про сумасшествие, трюк с перчатками - все это было импровизацией, чтобы заболтать его, чтобы подманить поближе.
-Я так и знал, - глухо сказал Эд в коленки. - Я понял это тогда, когда еще в том мире заговаривал зубы одному очень хорошему человеку.
-Рад, что пригодилось.
-Какого черта ты тогда свалил? - вдруг бездумно спросил Элрик. Действительно неожиданно.
-Прости?
Эд поднял голову. Взгляд у него был неприятно злой и осмысленный:
-Ты неделю мутил мне мозги. А потом свалил в командировку. Зачем ты так сделал? - откровенно спросил он.
-Стальной, - сухо сказал Рой, - ты мне не мать и не начальство, чтобы я оправдывал перед тобой свои действия.
-Это все из-за тебя, - сомнамбулично проговорил Эд, опять безразлично сникая. - Все ты.
-Я не думаю, что ты действительно так считаешь, - неожиданно мягко ответил голос полковника.
-Я не считаю, - обреченно подтвердил Эд, глядя на пустую степь. - Но я не могу больше быть один во всем виноват. До такого уже дошло… Я признаюсь. Я не могу. Хватит уже…
-Стальной, - снова негромко послышался низкий, строгий голос Роя, - просто скажи мне, ты чувствуешь руку или нет.
-Я не хочу ее чувствовать, - Эд не шевелился. - Ничего не хочу чувствовать… Мне этого чувствования уже вот посюда… Ты понимаешь: из-за меня мой брат убил несколько сотен человек. Из-за меня, - он вдруг первый раз открыто посмотрел Рою в глаза и тихо, с какой-то непонятно кому адресованной укоризной спросил. - Как я жить-то теперь буду?..
-Когда после этого Драхма капитулирует, - голос Роя звучал уверенно, мягко, почти убаюкивающе, - и кончится война, ты поймешь, что если бы не это, было бы убито гораздо больше. Крепости не стало за минуту. Драхма уже понимает, что не справится с нами даже в альянсе с южанами.
-Он их уничтожил, - монотонно продолжал говорить Эд, словно не слыша, словно озвучивая свою какую-то внутреннюю мантру. - Людей. У них были семьи, дети… они жили, думали, чувствовали. Настоящие, живые люди. Такие же, как я и как он.
-Ты с этим ничего не сделаешь, - спокойно отозвался Рой. - Это непоправимо. Забудь. Это закончит войну.
-Ты пытаешься снять с меня ответственность? - хрипло спросил Эд.
-Совершенно верно.
Эд опустился на руки лбом.
-Взял бы ты ответственность за то, с чего все это началось… - наконец ответил он. - Давным-давно… Не дал бы нам тогда чушь творить. Ты опоздал лет на девять.
-Не я в этом виноват.
-Я виноват, - согласился Эд. - На самом деле я виноват. Я знаю.
Рой знал, что Эд не отдаст ему ни грамма своей ноши. Не позволит себе переложить это на кого-то еще, особенно на младшего брата.
Опять это проклятое "я виноват". Полковнику хотелось снова взять его за шкирку и макать рожей в снег, как пришлось делать, чтобы унять истерику почти сразу после того, как тот проснулся. Теперь хотелось повозить его мордой по чему-нибудь обледенелому. Просто чтобы взбодрился.
И в то же самое время хотелось…
-Устал, - снова глухо произнес Эд.
На несколько секунд тяжелая рука легла ему на затылок, провела коротко и исчезла.
-Я сорок пять минут подумаю вместо тебя, - спокойно сказал Мустанг. - А ты отдохни. Потом все верну.
-Почему это сорок пять? - тупо спросил Эд.
-Оптимальное время для короткого дневного сна, - невозмутимо объяснил полковник, - За этот промежуток мозг полностью разгружается и отдыхает.
-А потом?
-Верну тебе все твои мысли.
Эд долго молчал. Потом со странной интонацией спросил:
-На кой черт тебе еще чужое? Думал бы свое.
-Сорок пять минут скоро начнутся, - ровно отозвался Рой. - Пойдем обратно в госпиталь.
Эд не шевелился несколько долгих мгновений, так и сидя, уткнувшись лбом в колени.
Когда-то этот же самый голос говорил ему какие-то глупости про красивые глаза. Подумать только, он сидел у него на коленках, прижавшись лбом, зажмурившись. Тогда и поговорить было не о чем. Как давно… А голос все такой же. Эд был почти уверен, что полковник сейчас не пахнет ничем, кроме гари, грязи и дыма, но почему-то вдруг почти до слез захотелось проверить - вдруг нет, вдруг у его шинели все тот же запах пряной растертой травы, тот же запах, который Эд чувствовал, когда спал пять лет назад на кушетке за шкафом...
-Сейчас пойдем, - глухо донеслось до Роя, Элрик так и не шелохнулся.
Эд замер. Он знал, стоит ему лишь шевельнуться, сделать хоть одно движение, и он очень сильно ошибется. Он не хотел больше ошибаться.
Они сидели рядом еще несколько долгих минут. Стояла хмурая погода, без времени суток, было темно, в такие дни электрический свет горит в домах весь день, потому что весь день сумерки. И Рою до тянущей боли в груди хотелось протянуть руку и сгрести ладонью макушку с теплыми, густыми волосами вниз, уложить к себе на колени. Чтобы он уснул так, прямо на морозе. А потом неслышно унести его внутрь и уложить, как маленькую девочку. И поцеловать его. Опять глупо и нежно. В щеку. И может быть еле слышно в губы, если он будет крепко спать. Просто один раз.
Но он так и не решился. Через несколько минут Эд со вздохом выпрямился и поднялся во весь рост. В полный рост себя девятнадцатилетнего. Встал и сам ушел внутрь, спать. Именно тогда Рой понял, что он все-таки вырос.
Эду было двадцать. Ворот мундира расстегнут, плащ распахнут, руки засунуты в карманы. Он стоял на верхней ступеньке на входе в Штаб и смотрел на подъехавшую машину. Светлые волосы на затылке обрезаны коротко и непривычно топорщатся.
Его глаза остановились на полковнике, и брови сразу же сдвинулись, но без всякой злости или недовольства, скорее просто по привычке, выработавшейся уже с годами.
-Привет, Ал, здрасьте, майор, - он кивнул Хавоку и снова перевел внимательные глаза на Роя. Золотые, сердитые, отливающие светом лимонно-желтых фонарей. - Ну и тебе не хворать…
Рой рассматривал его несколько долгих секунд. А потом улыбнулся:
-И я тоже рад тебя видеть, Стальной.
-Не говорил такого, - тут же буркнул Эд, протягивая руку к поднявшемуся по лестнице Алу. Он наверное и сам не заметил, как провел ему по спине ладонью, легко, всего на одно мгновение. Прикосновение естественное и нужное, как вдох.
-Я отвезу мадам с детьми в гостиницу, - высунулся из окошка Хавок. - Сейчас уже должны п-привезти остальных.
Эд пожал плечом и согласно кивнул. Женщина изнутри стучала Рою в окошко.
-Спасибо большое, Вы нас так выручили! - слышался ее приятный, опять будто дрожащий от волнения голос. Рой кивнул и помахал в окно Кимберли, которая прижималась носом к стеклу и, видимо, была искренне расстроена тем, что он уходит.
-До свидания, - попрощался Рой.
-Пока, - грустно помахала она и твердо добавила. - Я теперь знаю, что ты правда самый настоящий полковник. Пока!
Машина неслышно тронулась с места и уехала.
Ал стоял, положив подбородок сзади брату на плечо и закрыв глаза.
-Я устал, - сообщил он.
-Боюсь, мы сегодня здесь ночуем, - хмуро отозвался Эд. - На железной дороге черте что. Наверное, до утра выяснится… - говоря, он так же хмуро проследил, как полковник поднимается по ступенькам и останавливается напротив. Ал открыл глаза и тоже поглядел на него. Рой молчал, переводя взгляд с одного лица на другое. Две пары глаз смотрели на него - медовые и темные серые. Два похожих, одинаково повзрослевших лица с совершенно разным выражением. Как один и тот же человек, проживший бы две разных жизни.
-Чего уставился? - недружелюбно поинтересовался Эд.
-Братик, - тут же, словно на сигнал светофора, автоматически укорил Ал. - Невежливо…
-Ладно, буркнул Эд и ехидно спросил. - Ну… как доехал?
-В целом неплохо, благодарю, - изогнул бровь полковник. Эд глядел на него так, что казалось, вот-вот покажет ему язык или что-нибудь еще сказанет. Альфонс вздохнул и чуть повернул голову на братнином плече, прижимаясь щекой, вздохнул в шею.
-Извините, полковник, - проговорил он. - На самом деле, он тоже рад Вас видеть.
-И ничего я не рад! - тут же возмутился старший.
-Рад-рад, - меланхолично повторил Ал. - Я слышу. У тебя сердце бьется.
-Ох, получишь ты у меня за это, - пробормотал Эд, скосив на него взгляд, и опять вздрогнул, когда Рой поставил чемодан и протянул ему руку.
Золотые глаза посмотрели на его ладонь, потом внимательно, но без настороженности Рою в лицо.
-Стально-ой, - позвал полковник. Эд со вздохом вытянул из кармана правую руку и вложил Рою в ладонь живые теплые пальцы.
-Здрасьте, полковник, - обреченно пробормотал он. А потом улыбнулся.
-------
-…А нет ли чего-нибудь покрепче?
Эд пожал плечом:
-Я не пью. Потерпите, сейчас Вам… - раздался деликатный стук, и дверь отворилась. При виде лейтенанта Хоукай с дымящимся чайником на подносе, Эд встал.
-Разрешите?
-Пожалуйста.
Когда Риза, тихо улыбаясь чему-то про себя, аккуратно поставила чай на стол, Рой благодарно кивнул и бросил взгляд на Элрика - он не садился до тех пор, пока Хоукай не вышла. Лейтенант заходила уже в третий раз, и каждый раз Эд при ней вставал. Полковник знал, почему. Он своими глазами видел два аккуратных отверстия у Эда под лопаткой и под ключицей и Алово плечо, простреленное с хирургической точностью, не задев ничего важного. Рой уже спрашивал, до каких пор он собирается каждый раз вскакивать, смущая бедную Хоукай. Тот сказал: "Всегда". Сказал: "Она не убила самое дорогое, что у меня есть…"
-Поставьте на место!
-А? - Рой даже вздрогнул. Эд подошел и отнял у него кружку, нежно-розовую, с ослепительно-белой изнанкой, и сердито пояснил:
-Это моя…
Мятный чай пах божественно, переливался густым, похожим на тягучую древесную смолу цветом при свете настольной лампы, поднимались клубы пара.
-Ал, будешь чай?.. Эй?..
-Спасибо, братик, - сонно донеслось из-за шкафа, где стояла кушетка, - но я только заснул.
Отпивая крепкий, сладко обжигающий холодные губы чай, Рой оглядывал кабинет почти с жадностью. Все было так. Он знал, что когда он оказался в тюрьме, здесь все изменилось. И вернулось на круги своя совсем недавно. Цвет стен теперь был немного другой, другой ковер, другой шкаф, очень похожий на старый - старый так и не нашли. Документации там, правда, было еще совсем мало, папки занимали только самый краешек средней полки - когда их поднакопится, они будут плотно стоять рядами, и лежать на шкафу сверху, грозя покоситься и обрушиться вниз - тогда все будет совсем по-старому.
Зато стол и кресло были те же самые, его, Роевы. На столе, правда, образовалось несколько длинных глубоких царапин, прямо на крышке, но это была такая ерунда…
Даже тени от предметов сейчас падали так же, точь-в-точь как когда-то давно, когда он сидел тут вечерами один и при свете ночника разбирался с бумагами.
-Спасибо за кабинет, - сказал он вполголоса, чтобы не потревожить кажется снова задремавшего Альфонса. Эд пожал плечами и налил себе чаю в двухцветную кружку, осторожно взял ее в руки. Поражало, как он иногда умел бережно, трепетно обращаться с чем-то.
Сейчас старый стол был пуст, словно ждал прежнего хозяина. В углу лежали только несколько конвертов с вензелями.
-Знаете, что там? - раздался хрипловатый Эдов голос, а потом прихлебывающий звук, когда он отпил чай. Он все еще иногда путался, называя его то на "ты", то на "Вы".
-Догадываюсь, - согласился полковник. - Вручишь?
Ни секунды не задумываясь, не слезая с угла стола, на котором он сидел, Эд свободной рукой взял один конверт и запустил его через весь кабинет.
-Держи. Поздравляю, теперь ты опять цепной пес армии по полной…
Рой распечатал конверт, раскрыл приказ о восстановлении в звании, неторопливо прочитал. Потом так же неторопливо свернул и аккуратно убрал обратно, сложил руки на колене и посмотрел на невозмутимо пьющего свой чай Элрика.
-Стальной, - позвал он. - А ты злопамятный.
-Еще какой, - не стал отрицать Эд. - Все помню.
-Все? - зачем-то уточнил Рой. Тот подумал пару секунд, а потом спокойно и прямо посмотрел прямо на него:
-Все, - сказал он, допил чай и поставил кружку на стол с тихим стуком. Эд сидел совсем рядом, всего в паре метров от него. Косой свет настольной лампы падал ему на обтянутое синей тканью колено, на запястье еще держащей чашку руки, на складки белой, закатанной до локтя рубашки. Прямой нос, очертания упрямых губ, брови, ресницы, чуть суровей обозначившиеся скулы были обрисованы падающей тенью. Красивое, серьезное, уже совсем не детское лицо. Пряди у щек остались длинными, а сзади были срезаны совсем коротко, у самой шеи, будто тупыми ножницами, и смешно топорщились в стороны, точно сами удивляясь внезапно с ними произошедшему. Росли себе росли лет десять, никто не трогал, доросли почти до пояса, и вдруг р-раз!..
-Ну ладно, - раздался хмурый Эдов голос, - давай, я морально готов. Скажи что-нибудь про то, что у меня на голове.
-Что это у тебя на голове?
-Сам не видишь, что ли?
-Вот и поговорили, - улыбнулся Рой. - Зачем ты отрезал волосы?
-Тебя-то это каким боком трогать должно, - пробубнил Эд.
-Жалко, - вдруг обескураживающе просто отозвался Мустанг. Эд замер и невольно глянул на него. Полковник никогда раньше не употреблял этого слова - "жалко". Он мог сказать "жаль", "сожалею", "какая жалость", но никак не по-детски печальное "жалко". Эд присматривался, и никак не мог понять, что в полковнике изменилось. - А все же?
Эд помолчал пару секунд, а потом ему как будто что-то вспомнилось, в его глазах мелькнула ехидца.
-Снимешь перчатки - расскажу, - с долей злорадства сказал он. Это Рой тоже прекрасно помнил.
-Рассказать тебе, от чего я могу сойти с ума?
Глаза у мальчишки остановились. Ему было страшно, он был маленький и беспомощный. Видно было, как ему хочется бежать, бежать, сломя голову, куда угодно - и он не мог даже пошевелиться.
-Расскажите, - просипел Эд, глядя, как заколдованный.
Полковник поднял руки и медленно, осторожно потянул к нему, ладонями вверх. Он уже четко видел тот момент, когда его поймает.
-Снимешь - расскажу.
Отставив чашку, он легко поднялся из кресла и направился к Эду. Еще шаг, еще, скоро он почувствует его запах, скоро…
Он натолкнулся на золотые, как огоньки в масляных лампах, глаза, как на стену. В них не было ни страха, ни желания бежать.
-Дальше лучше не подходи, - тихо сказал Эд.
-Если хочешь, чтобы я снял перчатки, - доходчиво объяснил Мустанг, - мне нужно сначала их на тебя надеть.
-Можешь свои снять, - так же сухо ответил Эд. Рой молча стянул обе перчатки за пальцы и положил их, светящиеся белизной, на стол.
-Итак?
Эд пожал плечом:
-Забудь, - а увидев непонимание на его лице, добавил. - Мне же ты тоже тогда хрен что рассказал…
-Пошутили и хватит? - предложил полковник.
-И хватит, - согласился Эд. - Стой где стоишь.
Рой сделал еще один шаг вперед. Элрик хмуро, в упор смотрел на него и не двигался. А полковника тянуло вперед почти против воли, как магнитом, как силой тяжести, хотя он и видел, что его тащит в полную неизвестность. Он как брел по местам, которые давным-давно забыл, почти наощупь узнавая что-то. Эд был весь с ног до головы другой, в нем все изменилось, но прошлое, дорогое, улавливалось почти интуитивно, чувствовалось. Это было как брести, закрыв глаза, на знакомый много лет назад запах.
-Ты думаешь, я не смогу тебя ударить? - наконец устало спросил Эд, когда он подошел совсем вплотную к нему.
-Думаю, сможешь, - согласился Рой и признался. - Но надеюсь, что снова не станешь. Сказать честно, я до сих пор не знаю, почему ты не ударил меня еще тогда, когда мы встретились в Бриггсе, хотя обещал…
-Обещал, значит, сделаю, - тихо отозвался Элрик и надолго замолчал. Полковник почти чувствовал его, сердце наращивало темп. Коснуться… хотя бы волос на затылке, теперь таких коротких, наверное теперь лишь чуть знакомых наощупь, хотя бы кончиками пальцев дотронуться.
Теперь это было совсем по-другому. Это было "нельзя", почти противоположное прежнему. Оно исходило не от Роя. И это было дико. Это был другой Стальной, которого теперь уже невозможно было подхватить одной рукой и посадить к себе на колени, напугать или одним словом вывести из себя, не тот мелкий и вредный. То, что было лишь зачатками, выросло и раскрылось, стало настоящим. Взрослым. Законченным.
- Я не смог, - вдруг снова заговорил Эд. - В том мире был человек… очень похожий на тебя. Однажды я даже сломал ему руку… Видимо, тебе, а не ему… Он терпеть меня не мог, я понимаю, почему… Но он мне очень сильно помог. Наверное, в память о Хайдрихе, я не знаю. Это он помог нам перейти через Врата. Он построил ракету и отправил нас с Алом домой… Это подло, - еле слышно добавил он, когда Рой сделал еще, последний шаг вперед и обхватил его за плечи большими теплыми руками, обнял, зарылся лицом в короткие, щекотные волосы. Обнял, настоящего, нового, но все-таки до каждого ощущения знакомого, вдохнул запах, который так хорошо помнил. Эд… - Я считаю до трех, потом не обессудь.
-Стальной…
-Один.
-Можно, я тебя поцелую?
-Дв… два…
-Братик?
Роя тут же отодвинуло в сторону, как поршнем. Эд встал со стола и прошел мимо. Только когда его уже не было, Рой вспомнил, что рука у него больше не железная. Это он своей рукой его так отодвинул. Полковник довольно ошарашенно подумал, что когда-то он весь умещался у него на коленях.
Прислушиваясь, Рой осторожно провел пальцем по краешку розово-белой кружки. Красивая. До чего Вы дошли, полковник…
-Это еще что за новости?! - раздался из-за шкафа полный изумления Эдов голос. То, что говорил Ал, было совсем не слышно. - Ничего подобного!
-…
-Ал… ты совсем с ума сошел?
-…
-Но ты…
-…
-Ладно… цыц… спи…
Он появился из-за шкафа весь какой-то растерянный, немного ошалело посмотрел на полковника, подошел к стоящему на столе на подносе чайнику, бубня: "Черт знает что…"
-Чай будешь? - спросил он, берясь за теплую фарфоровую ручку.
Он слышал движение, он в любом случае мог бы среагировать.
Сильные руки поймали его, крепко обняли поперек живота, прижимая к спиной к твердой груди, так, что он почувствовал пуговицы, бедра плотно прижались к нему сзади. От горячего поцелуя в открытую шею Эд дернулся, как от укола.
-У меня же чайник в руках, - зло и беспомощно прошипел он. Одна рука сжала его кисть:
-Так поставь…
"-Братик, разреши ему себя поцеловать.
-Это еще что за новости?!
-Тебе ведь тоже хочется, - Ал улыбнулся. - Пусть.
-Ничего подобного!
Ал помолчал, потом его горячая ладонь коснулась лица брата, убедительней всяких слов и уговоров.
-Он любит тебя… Как и я…
-Ал… ты что, с ума сошел? - поразился Эд. У него внутри все упало.
-Немножко, - младший притянул его голову к себе на подушку, крепко обнимая, надолго прижался губами к губам. Потом пустил. Эд видел, как он смотрит на него в темноте полными нежности глазами. - Я точно знаю. Я очень хорошо его понимаю, понимаю… что это такое. Разреши, пожалуйста, всего один раз… Ты ведь помнишь, как это.
Эд сглотнул:
-Но ты…
-Люблю. Больше жизни. И знаю, что любишь. Я тебе верю…"
Чайник стукнул о дубовую крышку. Рой развернул его к себе, а потом по-прежнему легко подхватил и усадил на край стола, раздвинул ему колени руками, чтобы можно было податься ближе. Не убирая с него ладоней, уже почти дотянулся, и остановился в миллиметре от его лица, так, что губы уже чувствовали тепло, замер так близко, что это уже ничего не решало, и все равно будто не осмеливаясь. Испугался. Последний раз шесть лет назад… Испугался.
Эд не помнил, что он подумал. Скорее всего, ничего. Все уже было сделано, поэтому он просто схватил полковника за голову, запуская пальцы в лоснящиеся черные волосы, и притянул, находя его губы своими…
Сладкие губы, сладкие, нежные, все еще чуть-чуть припухлые. Восхитительный вкус мятного чая в горячем влажном рту, руки, обе теплые, крепко и уверенно обнимают его за шею. Эд не просто давал целовать себя, но впервые в жизни целовал его сам, не поддаваясь, а как равный, целовал страстно и жадно, не брата, не кого-то другого, а его, Роя. На его, Роя, загривке сжимал пальцы, его целовал в губы, его язык пускал в свой рот, отдаваясь точно так же, как когда ему было четырнадцать. Ему просто было уже не четырнадцать. А в остальном, ничего не изменилось.
Рой сжимал его изо всех сил, задыхаясь, лаская его губами, языком, пальцами, зная, что у него всего несколько минут, ужасно, тоскливо мало, и старался отдать всего себя и получить его, как можно больше. Несколько минут, хватит только чтобы успеть снова узнать. Потом потерять.
Эту тоску нельзя было выразить ни словами, ни ударами сердца, ни дыханием. Ему не хватало воздуха, не хотелось тратить эти секунды на то, чтобы дышать, в горле стало горько, и в самых уголках глаз выступили слезы. Он целовал его в губы, ладонями трогая и пытаясь запомнить его, пытаясь успеть дотянуться до каждого миллиметра его тела. Ему не хотелось отрываться от его губ, и в то же время хотелось - чтобы целовать его всего, от лица и ладоней до ступней, но он знал, что если оторвется от него хоть на миг, все оборвется, было сладко и тоскливо страшно…
…Все кончилось постепенно. Естественно, как медленное пробуждение. Пальцы расслабились, стискивающие объятья стали осмысленней и бережней, перестали причинять боль, губы стали податливей и нежнее, движения медленней. Пришло тепло. Еще минуту они целовались на одном вдохе - глубоко, ласково и медленно, как будто занимаясь друг с другом любовью.
"Скучал?" - "Вот еще…" - "И я"
…А потом Рой понял, что просто стоит, прижавшись к нему всем телом, своими губами к его, и не шевелится. Просто опять слушает удары его сердца у себя под руками и держит его. Ему хотелось обнять его и не отпускать. Совсем никогда.
-Тебе не кажется, - прошептал Эд, очень невнятно, потому что тоже прижимался к нему губами и не думал отрываться, - что это уже где-то было?..
Рой помолчал, еле ощутимо прихватывая его губы своими, как тогда, словно снимая пушинки, и он ответил, опять целуя, но на этот раз нежно, ласково, приоткрываясь почти трогательно, касаясь только самым кончиком языка. Наверное, и сам не понял, как открылся, опять невольно доверился.
Рой прошептал так же ему в губы:
-Кажется, было…
Потом совсем еле слышно добавил:
-Ты вырос…
-Значит, - так же щекотно и невнятно, - должен сказать. Помнишь, обещал…
"-Полковник, а зачем мы это делаем?
-Маленький еще. Вырастешь - узнаешь…"
Рой не мог решиться отпустить его. Не мог. Не мог. Страшно, как прыгать в пропасть. Решился уже после того, как Эдовы губы отделились от его сами. Почти неощутимо. Как маленькая смерть.
Рой посмотрел ему в лицо, сверху вниз. Хотелось провести подушечками пальцев по его скулам, векам носу. Большим пальцем по припухлой нижней губе… Он так и сделал. Этого шанса ему пришлось ждать шесть лет. Он понял, что готов ждать еще столько же.
-Правда хочешь, чтобы я сказал, зачем?
Эд так же запрокинул лицо, тихо покачал головой, внимательно глядя:
-Нет. Не хочу, - и обнял его, руками и коленями, уткнулся носом в рубашку. Он вдохнул его запах, терпкий, одновременно будоражащий и успокаивающий, знакомый и надежный запах, и снова на какую-то секунду почувствовал себя маленьким. И понял, что маленьким уже не будет больше никогда.
Он слышал, как близко стучит Роево сердце, а сам почему-то все думал про тот поезд, в голове бегало по кругу: "Хорошо, что он опоздал… спасибо, что он опоздал…". Он слышал голос полковника, тихо:
-Эд… Эдвард… - и знал, что отзываться не надо. Когда он звал его, он говорил: "Стальной". Сейчас он не звал. Эд понимал, что эти слова на самом деле означают.
В кабинете было тихо, ночник приглушенно освещал комнату, не доставая до угла, где спал Ал, под дверь пробивалась неяркая полоска света. За окнами неслышно падал неизвестно когда начавшийся снег.
Они вздохнули и осторожно расцепили объятья.
…Шурша колесиками, кресло подкатилось к шкафу. Рой оставил его и вернулся налить себе еще горячего, но уже не обжигающего чаю, выключил настольную лампу. За шкафом кушетка осторожно скрипнула под двойным весом, послышалось еле слышное, сонное:
-Братик?
-Это я… чш-ш-ш… спи, Ал…
В темноте снег за окном было видно особенно отчетливо. Он падал, красивый и безмятежный, спокойно светясь, будто сам собой, белый на черно-синем. Придвинув кресло к кушетке, откуда слышалось спокойное дыхание, Рой устало опустился в него. Прямо напротив окна. Отсюда хорошо смотреть на падающий снег. Скоро зима…
В темноте, с закрытыми глазами, когда ни света, ни звуков, вкус ощущается потрясающе. Горячий, терпкий чай, с чуть ощутимым холодком мяты на кончике языка. Вкус поцелуя…
Кто-то постучал его по коленке.
-Эй, а я тебе говорил, что у нас крестники родились? - прошептал Эдов голос. - У Уинри?
-Нет, - так же шепотом ответил Рой. Эд приподнялся на одном локте, осторожно обнимая спящего Ала и оглушительно зашептал, видимо, ничуть не опасаясь, что тот проснется.
-Мальчишки! Я тебе завтра фотографию покажу. Они очень классные, мой старший, а у Ала малой, мы воспитаем из них очень крутых пацанов, вот увидишь!
-Разбудишь, - заметил Рой, кивая на Ала. Эд только махнул рукой:
-Да он спит, как я, видимо, все еще эти четыре года наверстывает. Так вот! Они чрезвычайно крутые, прямо пацаны что надо!..
Рой улыбнулся:
-Ты напоминаешь мне Маэса.
Эд оторопело замолк, потом вздохнул и сварливо признал:
-Получается, теперь я за него… В конце концов, придется все-таки сделать из тебя фюрера…
-Ты еще не отдал мне звездочки.
-Спляшешь - отдам, - ехидно ответил Элрик, ложась опять на подушку и обнимая младшего. Ал завозился, уткнулся ему носом в шею и безмятежно засопел.
-А еще ты мне так и не сказал, что с твоими волосами. Дети в этом как-то поучаствовали?
Эд помолчал с секунду, а потом до Роя донесся тихий смех, который он узнал бы из тысячи:
-Там долгая история, - прошептал Эд. - Все расскажу завтра… Спокойной ночи, полковник.
Через минуту все затихло.
Снег падал безмятежно и ласково, укрывая землю невесомым и тихим, и слов оказалось не нужно.
У мятного чая был самый потрясающий на свете вкус. Рой сделал глоток и тихо улыбнулся. Он понял, что будет любить этот чай всю свою оставшуюся жизнь.
От автора: если у вас найдется, что сказать - я всегда рада вашим отзывам и замечаниям, выслушаю с удовольствием
Спасибо всем, кто читал. Люблю-люблю-у-у (с) :]]]
Shiwasu
АРХИВАЖНО, ТОВАРИЩИ!
@темы: =Эдвард Элрик/Альфонс Элрик=, =Angst=, =Рой Мустанг/Эдвард Элрик=, =Яой=, =Romance/Fluff=, =NC-17=
-
-
27.10.2009 в 21:21Я тебя тоже люблю за твое творение!
-
-
28.10.2009 в 16:11-
-
29.10.2009 в 17:13Я тебя тоже люблю за твое творение! спасибо, что прочитали)) рада, что все было не зря
Чандра Вот так вот всех читателей сообщества сманили в дневник... Х) эмм.... *насвистывает*
-
-
04.11.2009 в 10:56-
-
05.11.2009 в 15:31-
-
24.03.2010 в 00:19-
-
24.03.2010 в 00:22рада, что понравилось)
-
-
24.03.2010 в 00:38А в планах есть еще какие задумки? и если да, то как скоро мы их увидим в письменном вараинте?
-
-
24.03.2010 в 00:41Последнее из написанного по Алхимику - вот здесь)
-
-
24.03.2010 в 00:46а по другим? настолько "запала" на твой стиль, что безумно хочется читать еще и еще.
-
-
24.03.2010 в 00:52Если вы смотрели фильм Crows Zero/Вороны: Начало (если не смотрели, то обязательно посмотрите)) ), то приходите ко мне в дневник, там все лежит, на самой поверхности. Единственное, что оно бодрее, короче и многим может не понравиться)
-
-
23.06.2010 в 00:38Отходила 4 дня, и до сих пор в голове вертится не переставая... Рванулась сразу иллюстрации рисовать к сему сюжету ^ ^ Просто плавлюсь в луже восторга, у Вас явный талант к писательскому ремеслу, причём конкретный....
-
-
23.06.2010 в 00:45Рванулась сразу иллюстрации рисовать к сему сюжету поделитесь, пожалуйста, если что-то выйдет, мне очень интересно
Еще раз вам спасибо за теплые отзывы
-
-
23.06.2010 в 01:16С удовольствием, это специально для Вас, вчера и сегодня родились зарисовки на почве - s002.radikal.ru/i198/1006/b6/84b00c1866dd.jpg и s54.radikal.ru/i145/1006/e3/b580c4c8e6b3.jpg
Это в благодарность, надеюсь что тоже понравятся............
-
-
13.12.2010 в 05:12Не смогла пройти мимо, хоть уже и отписывалась в дневнике...
У мятного чая был самый потрясающий на свете вкус. Рой сделал глоток и тихо улыбнулся. Он понял, что будет любить этот чай всю свою оставшуюся жизнь.
Я всегда с этой фразы реву, даже сейчас, потому что этот шедевр помню наизусть, и прочитав одно предложение, вспоминаю и сцену, и эмоции...
В общем, "Форма кривизны" и "Круги своя" - это наркотик, психотропное цещество или что-то в этом роде...
Спасибо, спасибо Вам огромное!!!
-
-
30.06.2012 в 08:40-
-
24.09.2014 в 15:28